Фредди села у иллюминатора. Отдать пальто стюардессе она отказалась, потому что продрогла до костей. Ее знобило, хотя в салоне было не холодно. Пассажиры, в основном мужчины, ослабили галстуки и приготовились к полету.
Фредди заметила, что рядом с ней свободное кресло. Она достала из дорожной сумки книгу, пристегнула ремень и, раскрыв книгу, прочла несколько строк. Но она не могла вникнуть в смысл. Фредди снова перечитала строки. Нет, ее мозг отказывался воспринимать информацию.
Фредди закрыла глаза и внимательно прислушалась к шуму двигателей. «Звук довольно ровный», — подумала она, откинувшись в кресле и глядя в иллюминатор. Крыло было далеко позади, и пропеллеров не было видно. Фредди постаралась убедить себя, что все в порядке и механики, проверявшие самолет, сделали свое дело добросовестно и точно, не спеша, не упуская из виду даже мелочи. Она внушала себе, что пилот, его помощник и бортинженер — опытные, компетентные люди, настоящие профессионалы, надежно обеспечивающие безопасность пассажиров.
«Ты слишком много знаешь», — сурово сказала себе Фредди; книга незаметно соскользнула на пол. Не будь Фредди летчицей, она волновалась бы меньше. Недаром врачи отказываются оперировать близких, а адвокаты не защищают в суде свои интересы. Господи, не надо было пить!
Открыв глаза, Фредди увидела, что стюардессы, пристегнувшись, сидят в своих креслах. Самолет еще не оторвался от земли, он стоял в самом конце взлетной полосы. Сейчас в кабине экипаж выверяет предполетный лист перед тем, как начать взлет. Мысленно, шаг за шагом, Фредди проделывала это вместе с ними. Когда мощная машина начала набирать скорость, чтобы оторваться от земли, она подумала: «Рано, слишком рано». Они слишком быстро проверили предполетный лист — в этом она не сомневалась, но некому было сказать об этом. Фредди хотелось закричать во все горло, что эти бестолковые, рассеянные пилоты подвергают опасности пассажиров, потребовать, чтобы отложили взлет и снова проверили лист. Слишком рано! Но они уже оторвались от земли, которая медленно удалялась. Самолет сделал круг над аэропортом. Угол наклона был слишком крутым, опасно крутым, намного круче, чем следует. В такой ситуации в любую минуту можно потерять скорость. Понимают ли это ковбои, сидящие за штурвалом? Самолет выровнялся и стал набирать крейсерскую высоту. Слишком быстро набирают, гораздо быстрее, чем надо. Какого черта они так торопятся! Разве они не понимают, что слишком большой угол атаки? — совершенно обезумев, думала Фредди. — Кто позволил летать этим ублюдкам? Кто учил их летать? Может, это отчаянные мальчишки (она слышала, что старых командиров отправляют на пенсию), которые не были на войне и не налетали достаточно часов, чтобы научиться пилотированию.
Фредди отстегнула ремень и нажала кнопку вызова стюардессы.
— Принесите мне, пожалуйста, двойной виски без льда.
— Хорошо, миссис Лонбридж. Может, еще что-нибудь? Журналы, газеты? Для нас большая честь принимать вас на борту самолета. Скоро подадим ужин. Вместе с виски я принесу вам меню.
— Нет, благодарю вас, только виски.
«Черт побери! Эта проклятая стюардесса знает, кто она такая», — подумала Фредди, стараясь разжать пальцы, которыми вцепилась в подлокотники кресла. Пот струйками стекал по телу, волосы стали влажными, но Фредди было так холодно, что она не снимала пальто. Сердце тяжело билось, и Фредди не могла сделать глубокий вдох. Она впервые в жизни чувствовала страх высоты. Не хватало воздуха! В этом был весь ужас. Черт возьми, нет воздуха! Ей нечем дышать! Огромный самолет высоко в небе — без капли кислорода! Только слабая струйка воздуха свистела над ее креслом. Уж не думают ли они, что люди могут часами обходиться без свежего воздуха? Господи, чего бы только она ни отдала, чтобы приоткрыть иллюминатор и впустить хоть немного чистого воздуха в этот загерметизированный салон с его отвратительным интерьером, слишком огромный для самолета и слишком маленький для мятущихся человеческих душ.
Самолет двигался тяжело, четыре двигателя громко ревели. Фредди поняла, что мотор неисправен. Что-то где-то не так, какая-то из сотен жизненно важных деталей, которые Фредди отчетливо себе представляла и могла назвать, вышла из строя, ее нужно исправить, иначе они погибнут.
Фредди снова вызвала стюардессу.
— Слушаю вас, миссис Лонбридж.
— Я должна поговорить с командиром корабля. Это срочно. Срочно!