Его слова больно жалили, а я молчал. Ведь правду говорит… Где-то глубоко в душе я признался сам себе, что не позвонил ему именно потому, что доказать хотел. Что не зря выбрала… Что не зря отобрал, и могу справится ради неё сам… А на деле…
— Пошли, расскажешь всё подробно.
Он встал первым и… подал мне руку…
Прошли в зал, а я морально готовился к очень тяжелой ночи. Пройти через это еще раз, рассказывая ему всё, будет сложно и больно.
Под утро ни у кого не осталось сил. Я провел Сашу в гостевую комнату, а сам пошел к сыну.
За эти месяцы ребенок почти забыл меня. Мне стыдно было смотреть в его глазки.
Склонился над кроваткой, а Вовка причмокнул губками и засопел дальше.
Провел рукой по пухлым щечкам, дотронулся до темных кудряшек.
— Я верну тебе маму, сынок… Обещаю.
Сжал челюсти с силой и у самого выхода еще раз посмотрел на малыша.
Она столько всего пропускает… Так и хочется попросить сына не спешить… Оставить эти моменты для Насти. Она не должна пропустить его первые шаги, первое слово… Прикрыл дверь и поплёлся в душ. Ледяная вода немного взбодрила. Вернулся в комнату. Подхватил телефон и набрал до безумия ненавистный номер.
— Бессаев, с ума сошел так рано звонить?
— А ты можешь спать спокойно? Кошмары не мучают?
Карина нахально зевнула в трубку и засмеялась.
— Я тебя умоляю. Вот только к совести моей взывать не нужно.
— Было бы к чему.
— Чего звонишь? Я же сказала не беспокоить меня и дать время. Или ты думаешь я сразу поверю тебе?
— Я и не беспокоил. Не затянулась ли твоя проверка? — мысленно представляю, как до хруста сжимаю её горло, как руками выдергиваю позвоночник. Ломаю кости и упиваюсь этим зрелищем. Она орет, стонет, просит прекратить, а я еще сильнее впиваюсь в её горло рукой. Мои руки немеют — её воздух заканчивается. Она хрипит, вырывается, местами даже плачет, а я давлю и давлю…
— Не затянулась. Сиди жди и не нервируй меня. — Сбрасывает вызов, а мне охота опять телефон расхерачить. Это будет пятый уже…Но я сдерживаюсь. Откидываюсь на кровать, закрываю глаза и вижу поток цифр.
7 месяцев
213 дней
5112 часов
306720 минут
18403200 секунд … и, кажется, целая вечность без неё…
Просыпаюсь через пару часов. Голова раскалывается, тело всё ломит. Собираю себя по частям и спускаюсь вниз.
Тина кормит Вовку. Стас с Тимуром пьют кофе, голос Саши слышу из кабинета. Напряженный голос, резкий.
— С кем это он? — спрашиваю ни у кого, и у всех сразу.
— Не знаю. С какой-то структурой. Пытается мудака этого найти. — Отвечает Тимур глядя в свою чашку.
Обычно беда или горе делают людей ближе, а с нами что-то пошло не так. Мы поддерживали друг друга как могли, но в глубине души, каждый немного винил остальных.
Захожу в кабинет, Саша жестом показывает, что бы я подождал. Через минуту заканчивает разговор и разворачивается к окну.
— Ну?
— Нашли похожего парня. Проверили. Не он. Попросил ребят прочесать заброшенные районы и пром зоны.
— Настя говорила, что там абсолютная тишина, прям глухо. — Выдыхаю и опираюсь локтями о колени. — Это не реально. Что город, что прилегающая территория — огромные.
— А что подружка твоя? — кривлюсь, как от зубной боли от его слов.
— Ничего. Сказала время нужно, мол, не верит мне пока. А я давить не могу. Она на наркоте сидит. Одно моё неверное слово и кто знает, чем это обернется для Насти.
— Ладно, будем ждать.
Ждать… Ждать, ждать, сука, ждать…. Нужно найти эту гниду, чего бы это не стояло. Время… Уже столько прошло времени…
Опять звоню Карине.
— Ну чего тебе?
— Дай мне её услышать?
— Что ещё? — хмыкает в трубку она.
— Карина, все это не имеет смысла, если её уже нет в живых. Я ХОЧУ ЕЁ УСЛЫШАТЬ!!!
— Ладно, чёрт с тобой. Жди. — Отключилась.
Быстро набираю Влада.
— Да!
— Пасите, она согласилась.
Была призрачная надежда, что эту дура попрется к Насте лично. Умом она никогда не блистала, так что может нам повезет.
Спустя пол часа зазвонил мой телефон… Тот самый, скрытый номер.
— Да? Говори, говори, Настя!!! — ору в трубку.
— Кирилл…? Я больше не могу…Я так устала… — её голос еле различим. Она абсолютно без сил произносит слова, а я даже представлять не хочу, что с ней там делают, раз каждое слово даётся с трудом.
— Малышка, потерпи! Потерпи ещё чуть-чуть. Держись, родная. Скоро всё закончится, обещаю! — Я не верил… Говорил, а сам не верил…
Она тяжело вздохнула в трубку, а мне этот звук показался громче взрыва. Казалось, сейчас барабанные перепонки лопнут и кровь, тоненькой струйкой, польется из ушей.