— Не нужен, говоришь? Твои слова, да Богу в уши б… — Достаю телефон и включаю диктофон. Я стал записывать всё разговоры с ней. На всякий случай, вдруг зацепка какая-нибудь будет.
«— Я тебя так любила! Я была готова на всё ради тебя, но тебе это было не нужно. Ничего не нужно кроме неё! Я ЖЕ И СЕЙЧАС ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!!
— Ты чувствуешь?
— Что?
— Как мне плевать?
— Козёл! Какой же ты козёл, Бессаев. Да я же ради теб…
— Чего ты хочешь?
— Хм… Ну я же сказала по телефону…
— Меня? И что мне сделать? Застрелиться? Повеситься? Какой вид мести ты выбрала для меня?
— Ты как был идиотом, Бессаев, так им и остался. Мне не нужна твоя смерть, мне нужен ты!
— Зачем, Карина? Я ведь никогда тебя не полюблю…
— Ты не можешь этого знать. Пройдет время, ты привыкнешь ко мне, а там и до чувств рукой подать.»
Вижу, как его лицо вытягивается, а в голове рушится привычный мир и продуманный план.
— Видишь, Назар… Она действительно любит… да только не тебя! — упиваюсь этим чувством. Этим зрелищем. Как же приятно, когда у твоего врага всё летит коту под задницу.
— Нет… Это не правда! Ты всё лжешь!!! Ты это смонтировал! — Кричит, а голос дрожит. Неужели он реально любит эту гниду? Фу, мерзость.
— Ну, думай так. Давай к делу. Где Настя? — Нависаю над ним, а он меняется в лице.
— А ты ищи! Получается, я из-за тебя любимую потерял, так что будем квиты.
Разворачиваюсь и иду обратно к машине. Достаю сумку и возвращаюсь. Бросаю к его ногам, так, что бы он увидел, что внутри.
Его лицо становится белое, как мел. Я достал из сумки прибор, аккуратно поставил его рядом с собой. Сцепил его руки наручниками спереди. Распахнул его рубашку и приклеил провода. Склонился над ним и медленно, чеканя каждое слово, прошептал:
— Самые чувствительные нервные окончания здесь… — показываю ему на дистальную фалангу пальца. — Иглотерапевты избегают этих мест именно потому, что даже небольшой укол в кончик пальца отзывается острой болью. Именно это я сейчас и сделаю. Так что, если всадить в палец 12-тисантиметровую иглу, твои внутренности начнут гореть, словно от огня. — Вгоняю длинную иглу ему в фалангу, и слышу сдавленное мычание и стон. — Под действием боли, процессы в теле замедляются. Активность становится ниже, и в итоге, ты перестаёшь чувствовать боль. И тут нам поможет кардиомонитор и аккумулятор. Когда твой пульс упадет ниже 50- ти ударов, батарея выдаст разряд, который не даст отключиться твоему телу. И ты вновь будешь чувствовать боль… До последней капли…
Его хватило на час. Час пыток и адской боли. Час мучений, ударов током и мольбы. Он просил, плакал, умолял, но держался и не называл адрес. Мне надоело… Надоело слышать его криков.
Иду к машине, затем медленно возвращаюсь обратно. Бросаю перед ним увесистую деревянную палку с острым наконечником.
— Копай! — Отворачиваюсь и прикуриваю сигарету. Он копал не спеша. Оттягивал, пытался урвать время, что бы пожить еще хоть чуть-чуть.
— Ложись!!! — яма готова. Он ложиться в неё и закрывает глаза.
Я беру лопату и начинаю забрасывать его землей. Она падает на лицо. Попадает в рот, в нос. Он кашляет и плюется, а я продолжаю закапывать его живьем.
Его уже почти не видно. Лишь холмик и слабое шевеление под ним, а потом…
— ЛАДНО!!! ТЫ ВЫИГРАЛ, БЕССАЕВ!!! Я скажу адрес…
Когда я услышал адрес, где находится Настя, я был готов заорать. Она была ТАК близко. Настолько рядом, а я даже не знал этого.
— Кто с вами ещё?
— Никого… Только мы вдвоем.
Телефон орет из кармана.
— Да? Кто это? — Принимаю вызов и слышу её…
— Твой конец, Кирюша. Ты совершил самую большую ошибку в своей жизни рассказав всё моему отцу. Можешь мысленно прощаться со своей проституткой. — Её голос еле различим от яда и гнева, которым он сочиться.
— Хорошо. — Отключаюсь и выдыхаю. Твоя шестерка землю глотает у моих ног. Знала бы — не была б столь уверенной и крутой.
— Поехали. — Киваю парням, и мы идём к машине.
— А я? А как же я? — поднимается на ноги, и смотрит на меня едва сдерживая слёзы.
— Я не прощу. На дне сумки есть кое-что для тебя. Советую воспользоваться. Всё, поехали…
Карина
Доезжаю до ангаров. В теле разливается приятное тепло, каждое моё движение, будто взмах крыльев. Легкое, невесомое. Всё мысли свелись и сосредоточились на одном человеке. На твари, которая мешает мне жить. Которая с каждым днём своего существования напоминает мне о том, почему я не могу быть счастлива. Захожу внутрь, спускаюсь на нулевой этаж, а там тихо. Назара нигде нет, но это и хорошо. Этот придурок возомнил себя поим парнем, а мне это было на руку, но больше он мне не нужен. Никто не нужен, кроме Кирилла. Тварь эту со света сжить и можно выдохнуть с облегчением. Толкаю ногой дверь, а эта мразь дёргается к стене и смотрит огромными глазищами на меня. Я наступаю медленно, смакую каждый шаг. Наблюдая за её страхом и упиваюсь им. Правильно! Бойся меня!!! Бойся и молись, что бы я не разозлилась окончательно. Подхожу впритык и хватаю её за волосы. Она еле вскидывает руки. Слабая, ничтожная, измученная и изморенная голодом. Крепче сжимаю кулак, и вижу в уголках её глаз слёзы от боли в затылке.