Кармен задерживает взгляд на брошюре и говорит, что да, мы, наверное, к ней обратимся. Помимо всего прочего. Раз уж рак ворвался в нашу жизнь, надо атаковать его по всем направлениям.
Я заглядываю в заготовленный нами список вопросов. Шелтема замечает это и косится на часы. Я выискиваю вопрос, который явно не улучшит ей настроения.
— Не лучше было бы моей жене пройти лечение в госпитале Энтони ван Лейвенхок? Они ведь специализируются на лечении рака?
Шелтема реагирует в точности так, как Луи ван Гаал[8] на пресс-конференциях.
— Не вижу в этом никакого смысла. Мы находимся в постоянном контакте со специалистами из Энтони ван Лейвенхок. Раз в неделю мы вместе рассматриваем истории болезни всех наших пациентов.
Я смотрю на Кармен. Она торопливо кивает, выражая согласие. Ей совсем не хочется ссориться с врачом, который будет ее лечить. Я понимаю, что не стоит углубляться в дискуссию на столь щекотливую тему. Снова заглядываю в наш список. Вот еще один вопрос на засыпку.
— Последний вопрос. Правда ли, что Америка продвинулась чуть дальше, чем Европа, в лечении рака?
Шелтема смотрит на меня, как на школьника, осмелившегося заглянуть учительнице под юбку.
— Прошу прощения… Не подумайте, что я сомневаюсь в вашем профессионализме, — поспешно добавляю я, хотя на самом деле еще как сомневаюсь, просто мне не хочется произносить слов, за которые меня могут выгнать из класса. — Но мы ведь хотим сделать все возможное для моей жены, вы понимаете?
Шелтема совсем не понимает меня; это написано у нее на лице, как и то, что она не на шутку раздражена. Она вздыхает и продолжает говорить, только уже ледяным тоном:
— Мы читаем всю имеющуюся информацию по раковым заболеваниям и все публикуемые отчеты медицинских исследований, мистер Ван Дипен. Если в Чикаго или Лос-Анджелесе появляется что-то новое, мы узнаем об этом в тот же день. А в эпоху Интернета доступ к информации открыт для всех. Для вас в том числе. Ваша жена уже убедилась в этом…
О, как я ненавижу этот насмешливый тон, высокомерие, которое демонстрирует Шелтема, и это притом что она знает о «непростительной» ошибке, допущенной ее же коллегой.
— Что-нибудь еще?
Да, три ростбифа, сука.
Я смотрю на Кармен, которая качает головой. Она хочет поскорее уйти отсюда. Вопросы, которые еще вчера казались существенными, теперь означают лишь продление мучительной пытки визитом к врачу.
— Нет. Довольно, — говорю я.
Мы встаем и надеваем куртки.
— Сообщите мне, когда вы решите начать химиотерапию. Я бы не затягивала с этим. — Доктор Шелтема трясет руку Кармен, теперь приторно-сладкая, как торт.
— Да, хорошо. Мы позвоним вам завтра.
— Вам тоже всего хорошего, — произносит она, снова холодная, как лед. Но рукопожатия я все-таки удостоен.
— Спасибо, что уделили время. До скорой встречи, — говорю я.
Мы идем по коридору, и я крепко держу Кармен за руку, ни на кого не смотрю. В коридоре ожидают приема пациенты, и я чувствую, как их взгляды впиваются мне в спину. Ощущение такое, как будто прогуливаешься по террасе с роскошной пташкой в дерзкой миниюбке: ты знаешь, что все смотрят, но делаешь вид, будто тебя это совершенно не волнует. Сегодня Кармен не в дерзкой мини-юбке, но у нее красные от слез глаза и в руке носовой платок. Я обнимаю ее за плечи, и мой взгляд устремлен в дальний конец коридора. Люди, должно быть, подталкивают друг друга локтями, кивают в нашу сторону, перешептываются. О, господи, такая молодая женщина, и такая красивая. Наверное, только что узнала, что у нее рак. И посмотрите на парня, что рядом с ней, он такой печальный. Я физически ощущаю их жалость, их тоску по сенсации. Жаль, что Луны сегодня нет с нами. Картина для них получилась бы еще более впечатляющей.
11
Кармен зачитывает выдержки из брошюры, которую нам вручила в госпитале доктор Шелтема. Психотерапевт следует методу Карла Симонтона. Судя по тому, что написано, он является «пионером в технике лечения раковых заболеваний, где важную роль играет не только тело, но и сознание».
— Претендует на роль племянника Эмиля Рательбанда[9], — саркастически замечаю я.
8
Луи ван Гаал (р. 1951) — известный нидерландский футбольный тренер, в прошлом футболист. —