Эффи Тринкет была вне себя.
Если бы Китнисс не была так измучена каждодневной имитацией своей немеркнущей любви – и не старалась скрыть свое желание выбить всё дерьмо из каждого капитолийца и жителя дистрикта, с которым она сталкивается — она могла бы сжать тонкую, покрытую белым шеллаком* шею своей сопровождающей.
Но она сдерживалась. Когда Эффи визгливо стала жаловаться, что Пит куда-то запропал, она даже умудрилась выдавать улыбку — мол, она очень ей сочувствует.
— Я найду его, — она была готова сделать что угодно, лишь бы Эффи, от воплей которой уже в ушах звенело, наконец заткнулась.
Китнисс дважды проверила его комнату, затем свою — всё зря. Раз его не было ни там, ни там — скорее всего, он вообще сейчас не в поезде. Она выглянула из дверей вагона, и в итоге ступила на платформу вокзала. Воздух был пропитан солью и был совершенно не похож на дистилированную атмосферу в поезде. Глубоко вдыхая, она пробежала взглядом по платформе, затем по береговой линии. В конце концов, её глаза наткнулись на его силуэт на полоске смутно различимого в сумерках пляжа, он выделялся на фоне прибоя, и его мускулистое, плотно сложенное тело казалось совсем крошечным в сравнении с бескрайней, уходящей за горизонт водной стихией.
Избавившись от каблуков, она подтянула платье до колен и начала путешествие по песку. Она остановилась за пару шагов до него, наблюдая за ним сзади. Ему, должно быть, было невдомек, что она рядом.
— Что ты делаешь?
Слегка вздрогнув, он бросил взгляд через плечо. Он улыбнулся, засунув руки в карманы. Его штаны были подвернуты, и волны разбивались о его босые ноги — ногу. Его протез зарылся рядом во влажный песок.
Приблизившись к нему ещё немного, Китнисс опустила складки платья, и оно рассекало воду, по мере того, как волны двигались то туда, то сюда. Вода была немного холодной.
— Я не хочу забывать это. Я не хочу забывать это чувство, — сказал Пит тихо, глядя в чёрную бесконечность океана.
Чуть повернув голову в его сторону, она невольно залюбовалась его четко очерченным в сгущающихся сумерках профилем.
— О чём это ты?
Пит наклонил голову к морю.
— Это. Всё это. Это невероятно, не думаешь? — она задумчиво кивнула. — Смотря на океан, я чувствую себя таким… ничтожным, но тем не менее, что для меня больше нет преград в то же время. Это так странно успокаивает. И на меня снизошел такой удивительный покой, какого я давно уже не испытывал, — он замолчал, и целый бесконечный миг повисшую меж ними тишину нарушали лишь шум прибоя и шелест соленого бриза. — И потому мне стало интересно: что прячется от нас там, за горизонтом, за который нам не дано заглянуть? Где заканчивается океан — да и заканчивается ли он вообще? — на её глазах его рот превратился в напряженную полоску, глаза прищурились, как будто бы он силился разглядеть — что там, вдали.
С глухим вздохом Китнисс тоже направила взгляд туда, на блеклую полоску, где небо смыкалось с морем. В этот момент она поняла, что имел в виду Пит, говоря, что ощущает, что больше нет преград, но её подобное ощущение не на шутку пугало. Она вдруг начала тосковать по затерянному в лесах родного Дистрикта маленькому озеру — её озеру в её лесах — все его берега можно было окинуть взглядом, и было видно дно. Там она могла пропадать часами, фактически не теряя при этом саму себя.
Не дожидаясь знака с его стороны, она взяла его ладонь, и он благодарно ответил на её движение, тут же сплетя их пальцы.
— Как думаешь, многие ли пытались сбежать, бросившись в воду, чтобы плыть и плыть, пока не выбьются из сил? — прошептала она. — Думаешь, хоть кому-то удавалось так сбежать?
Он неодобрительно скривил губы, но взгляд был прикован к морю.
— Не знаю. Но… Наверное, я бы попытался, не будь у меня тех, о ком мне нужно заботиться, — сказал он спокойно, и она была удивлена его храбростью. Обычно ничего подобного он не произносил. Пит, в конце концов, взглянул на неё с кривой ухмылкой, — но я на самом деле не умею плавать.
Китнисс наклонила голову, молча рассматривая его.
— Я умею. В смысле, плавать, — уточнила она. Если он и был удивлен, то не подал виду. — Может быть, я научу тебя когда-нибудь.
Он благодарно кивнул.
— Было бы неплохо.
Они снова воззрились в морскую даль, и хотя Китнисс прекрасно понимала, что Эффи наверняка уже сходит с ума от беспокойства, и может быть даже рвет по такому случаю волосы из своего парика, ей вовсе не улыбалось возвращаться назад. И Питу, верно, тоже. Опустив глаза, она смотрела, как волны накатывают и снова убегают прочь, колыша при этом подол её тонкого платья. И внезапно ей пришла в голову смелая идея.