— Ну, прости, Ир, — толкнула я ее в плечо. — Давай завтра? Обещаю, завтра я приду.
— Ладно, хрен с тобой, — махнула рукой подруга. — Пошли, мне еще реферат переписать надо. Чертова биологичка сказала, что то, что я ей принесла — недовыкидыш доклада, а не реферат.
Я рассмеялась и снова опустилась на корточки.
— Дай только застегну тебя. А то еще простудишься.
— Давай-давай, мамочка, — усмехнулась Ирка и положила руки мне на плечи, пока я дергала ее куртку.
***
Я провела все время до момента, как пошла к Богатыревым, с бабушкой. Мы поболтали, я рассказала ей о своих успехах в школе, о том, что Альфия Тимирязевна снова выделила мое сочинение из всего класса, а также о том, что я сдала нормативы по физре лучше многих парней. Бабушка улыбалась, слушая мои истории. А когда пришло время собираться, она как-то странно посмотрела на меня и нерешительно проговорила:
— Лер, ты… У тебя все хорошо?
Я остановилась посередине комнаты и удивленно посмотрела на бабушку.
— Ну… Да… А почему ты спрашиваешь? — раньше она никогда не задавала таких вопросов.
— Просто ты пропадаешь целыми днями где-то, вот я и беспокоюсь, — ответила бабуля, поглядывая на меня. — Ты сейчас в таком возрасте, что я подумала, может, ты…
— Я не вступила ни в какую секту и не увлеклась наркотиками, если ты об этом, — улыбнулась я.
— Да я не об этом, — махнула рукой бабушка. — За это я не переживаю, у тебя хватит ума в это не вляпаться. Я говорю о том, что… Может, ты влюбилась? — бабуля с такой теплотой и иронией посмотрела на меня, что я покраснела.
— Ба, ну какой «влюбилась»? Мне не до этих глупостей, — махнула я рукой. — Не придумывай. Кстати, — я осеклась, понимая, как сейчас будет звучать следующая фраза. — Я, наверное, с ночевкой останусь в гостях…
— Ну-ну, — ухмыльнулась бабушка.
— Ба! — возмутилась я. — Я к подруге, делать большую работу по… биологии. У нас совместный проект, а у нее есть компьютер, — лепила я на ходу.
— Конечно, — закивала бабуля. — Не сидите допоздна только, завтра все-таки в школу, — сказав это, она перевела взгляд в телевизор.
Я улыбнулась юмору своей бабушки. Конечно, она думает, что я поехала совсем не за этим. Ну и пусть.
— У нас первого урока завтра нет, так что все нормально. Доделаем проект и ляжем спать.
— Хорошо, — улыбнулась бабушка.
— Я позвоню тебе, напомню про таблетки.
— Хорошо, — снова кивнула бабушка, продолжая смотреть телевизор.
Я постояла еще немного и подошла к ней.
— Ба, — позвала я ее и, дождавшись, когда бабуля посмотрит на меня, продолжила. — Ты тоже считаешь, что я тебе совсем не уделяю времени? Хочешь, я никуда не пойду? Останусь дома, посмотрим с тобой сериал твой…
— Нет-нет-нет, — покачала головой бабушка. — Даже не думай. Ты молодая. Тебе нужно общение со сверстниками, а не со старой каргой.
— Ба, ну какая карга?! Ты у меня молодее молодых! — улыбнулась я и поцеловала бабушку в щеку. — Я люблю тебя очень.
— Я тоже тебя люблю, моя девочка. Ну, беги, собирайся, а то тебя твой проект заждался, — усмехнувшись, сказала бабуля.
Я снова покраснела, но молча направилась в свою комнату собираться.
***
Позвонив в дверь, я еще раз осмотрела торт, что приобрела в том магазине, куда ходила Богатырева. Раз уж я знакомлюсь с ее родителями, то нужно было что-то принести к чаю. Не с пустыми же руками приходить. И пусть я потратила на него треть своих сбережений, это было необходимо.
Когда дверь открылась, я увидела на пороге красивую невысокую женщину. У нее была короткая стрижка и очень знакомые зеленые глаза. Она обаятельно улыбнулась и поздоровалась:
— Ты, должно быть, Лера. Я Елена Станиславовна, проходи, мы тебя уже ждем.
Она отошла вглубь прихожей, а я, выдавив из себя улыбку и тихое «здрасьте», прошла внутрь.
Тут же рядом появилась сама Богатырева, лучезарно улыбаясь. И я поразилась, как они с матерью похожи — глазами, бровями, улыбкой, линией подбородка.
— Привет! — раздалось за их спинами, и я подняла взгляд. Высокий и худой, как швабра, мужчина с черными кудрявыми волосами, стоял и широко мне улыбался. — Я Сергей Яковлевич. Приятно с тобой познакомиться. Мы так много о тебе слышали, — продолжал он улыбаться, а я была на пороге того, чтобы упасть в обморок. Вся их семья вышла меня встречать. Господи, зачем я согласилась?.. Теперь мне неуютно…
— Взаимно, — нашла я в себе силы ответить. — Это… вам, — я протянула торт, стараясь совладать со своим пульсом, который жутко участился.
— Ой, спасибо, это очень мило, — улыбнулась мать Богатыревой. — Так, Олесь, помоги Лере раздеться, и приходите к нам, — она вытолкала своего мужа, который с любопытством меня разглядывал, и они оба скрылись в кухне.
— Видишь, даже мама не против того, чтобы я тебя раздевала, — тихо проговорила Богатырева, снимая с меня куртку, и нарочно коснувшись тыльной стороной ладони моей груди.
— Не думаю, что она говорила в этом контексте, — нарочито ворчливо ответила я, хотя улыбку сдержать все же не смогла.
— Я рада тебе, — улыбнулась Богатырева, глядя мне в глаза. — И… я бы хотела тебя сейчас поцеловать, но, боюсь, это слишком рискованно.
Вот так всегда. Она так просто говорит такие вещи, которые сбивают меня с ног. Я понимала, что нравлюсь ей, но ответить чем-то подобным, чем-то романтичным я была не готова. Просто не могла. Поэтому я лишь смущенно улыбнулась на это.
— Кстати, — как ни в чем не бывало, продолжила Богатырева. — Я сказала, что у нас совместный проект по истории, если что. Если вдруг ты решишь… остаться, — добавила она тише.
— А моей версией была биология, — усмехнулась я.
Богатырева улыбнулась еще шире, понимая, что я согласна остаться у нее.
***
Мы поужинали с ее родителями, и особенно ко мне проявлял внимание ее отец. Расспрашивал, чем я увлекаюсь, что люблю. Очень обрадовался, когда выяснилось, что у нас с ним схожие вкусы в литературе. Мужчина только посетовал, что с его работой ему удается не так часто проводить время за книгой. А когда он спросил меня, чем бы я хотела заниматься по жизни, я, не раздумывая, ответила:
— Меня очень привлекает механика. Обожаю изучать устройство автомобилей, копаться под капотом и все такое, — честно призналась я. Летом, помимо моих приключений с соседкой, я проводила время с ее дедом, копаясь в старом «Жигуленке». Мы его перебирали, разбирали и собирали заново. Я и раньше интересовалась этим, но после такой практики поняла, что это действительно то, чем бы мне хотелось заниматься.
— Это очень здорово, — горячо ответил Сергей Яковлевич. — На самом деле, я считаю, что работа автомеханика во многом схожа с работой хирурга. Ну образно говоря, — помахал он рукой. — Имею в виду, что тоже нужно разобраться, в чем проблема, «подлечить» какие-то детали, чтобы весь «организм» работал как следует.
— Интересное сравнение, — улыбнулась я. Мне было приятно, что он так серьезно отнесся к моим словам.
Они также расспрашивали меня о том, с кем я живу. Когда я сдержанно ответила про бабушку, они поняли, что я не хочу развивать эту тему, и переключили разговор.
В целом все прошло хорошо. Мне понравилась их компания, я видела, как они все друг друга любят, как они привязаны друг к другу. И признаться, почувствовала даже что-то вроде тоски. У меня никогда такого не было. Я имею в виду родителей, конечно. Я была абсолютно довольна своими отношениями с бабушкой, но вот что такое родительская любовь — мне было неведомо.
***
Мы лежали на кровати после ужина и разговаривали.
— У тебя очень милые родители, — сказала я, покачивая ногой. Честно, было непривычно, что мы просто так валяемся с Богатыревой. Одетые и без каких-то тактильных контактов.
— Ты тоже им очень понравилась, — улыбнулась девушка.