– Господи, – складываю руки и прикладываю к губам, как будто вот-вот и начну молиться. Это он. Не могу двинуться, пока в голове стучит лишь одно – «сумасшедшая, выдумавшая несуществующего мужчину».
– Как ты здесь оказалась? – Делает шаг ко мне, но я не двигаюсь. Отчего он так зол? Я не желаю этого. Если всё это иллюзия, то пусть хотя бы подарит мне, самые сладкие минуты в моей жизни.
– Мэтью привёз, – обхватывая себя руками, шепчу я.
Закрывает яркие, зелёные глаза, сейчас обратившиеся в тёмную и мрачную гущу леса, и кривится, издавая шипение. Хищник. Зверь. Чертовски сексуальный. Мощный.
– Ну, Джо, – только это разбираю в его шипящих звуках.
– Зачем ты приехала? Что ты хочешь? – Возвращает на меня своё внимание, а я глубоко вздыхаю.
– Мне надо тебе кое-что сказать…
– А ты и так достаточно уже сказала. К твоему сожалению, я ещё жив, и подыхать не собираюсь, – перебивая, смеётся, да так, что меня пробирает холодом. Наверное, фантазии тоже имеют свою природу жизни, ведь я просто наблюдаю за ним, пытаясь начать диалог, и признаться.
– Я и не желала тебе смерти, – качаю головой.
– Я помню всё иначе. Тебя настолько ужаснула и вызвала тошноту моя внешность, что ты, не думая ни о чём, чуть не разбилась, – резко, слишком резко для меня подлетает. Хватает за локти и встряхивает.
– Ты хоть понимаешь, как я себя чувствовал в тот момент? Ты совсем рехнулась, раз так просто решила распрощаться с жизнью? Ты…
– Я же хотела спастись, – выдыхаю я, и он прекращает меня трясти. Его пальцы причиняют боль, и я словно просыпаюсь. Вырываюсь из его рук и отхожу на шаг.
– Блондинка… Филипп изменил мне с такой же. В тот раз, я… боже, я схожу с ума, Ред. Я сумасшедшая, понимаешь? Я не помню, не помню, как всё превратилось в мой ад. Вот был ты, а потом я вижу глаза, полные ненависти и злобы. Он замахивается, и я… мне страшно, так страшно, потому что потом будет больно… я знаю, будет больно, – быстро произношу я, стараясь не расплакаться. Полное недоумение на лице мужчины подталкивает меня в спину, чтобы не прекращать говорить. Я должна, хотя бы в фантазиях я скажу всё.
– Твои глаза. Боже, в них было столько ярости, которую я знаю. Видела её уже, а потом твоя рука взлетела вверх и…
– Стоп, – рыком обрывает меня Ред, и замолкаю. – Ты решила, что я ударю тебя?
– Я не помню, – облизывая быстро губы, мотаю головой. – Не помню, почему я подумала именно так. Всё повторяется, в моей голове всё повторяется. Филипп изменил мне с женщиной, белокурой… и второй раз ты, вот здесь.
Указываю рукой на постель, и тут же ловлю взгляд Реда.
– Она лежала здесь, я уже видела эту картинку, где-то видела, и после этого я бежала. Было больно, было так страшно, и мне удалось. Ты не представляешь, как я была рада. Мне удалось. Но я кричала на него, кричала и хотела убить. А потом я задыхалась, во рту было так много крови, и всё тело… так больно. Я не хочу больше испытывать боль, не могу… я не вытерплю, – не в силах уже сдержать слёз, которые катятся по лицу. Не в силах стоять на дрожащих ногах и вспоминать всё так красочно. И только хочу рухнуть, упасть и больше не подниматься, как сильные руки подхватывают меня.
– Санта, он бьёт тебя? – Тёплая, горячая ладонь ложится на мою щёку, и я прижимаюсь к ней, словно она очистит меня. Сожжёт, и я обновлюсь.
– Нет, он не бьёт… он наслаждается своей властью. Он…
– Когда он тебя ударил в первый раз?
– Не хочу… – вырываюсь из рук мужчины и отскакиваю.
– Санта, когда Филипп причинил тебе боль в первый раз? – Громче повторяет свой вопрос, а я хватаюсь за голову и мотаю ею.
– Годовщина. Я помню её. Именно тогда узнала, что я не единственная женщина в жизни мужа. Нет, мне не нужна была его любовь, но уважение. Как же уважение? – Поднимаю взгляд на Реда, и вытираю слёзы.
– Я требовала только его, сказала ему, что подаю на развод. Это так унизительно. А он схватил меня за волосы и ударил, затем снова и снова. Тащил меня по полу, и осколки резали блузку, было так много крови, я видела её. Она тонким следом текла за нами. Я кричала… кричала, но он смеялся. Ему нравилось всё, что он делает со мной. Нравилось. И мои волосы, – дотрагиваюсь руками до кончиков короткой стрижки.
– В ту ночь у меня были длинные волосы. Красивые. Шелковистые. А он поднёс свечу, и всё вспыхнуло, – жмурюсь, слыша в голове свой крик, и тихо, словно Филипп услышит, оплакиваю.
Открываю глаза, перед которыми всё мутно, наблюдаю, как медленно ко мне подходит Ред, и я вижу в его тёмной зелени ярость. От неё становится ещё страшнее, отчего вскрикиваю, но он не позволяет даже двинуться. Его руки обхватывают меня и прижимают к себе. Всё. Моё сердце разрывается от этой ласки, и я скрючиваюсь в его руках, позволяя себе быть слабой. Настоящей. Уязвимой. Эта ночь моя.