ВЕТЕР В СТЕПИ
Миражами маячат свиданья
И глазами любимых - мерцанья...
Впереди, позади - расстоянья,
А точнее, скитанья твои.
Никакой для тебя тёплой крепи.
Пустота, лишь дымящие степи.
Брошен ты. Ты один, только эти
Миражи и мерцанья твои.
Степным волком повсюду ты рыщешь,
Ты чего-то отчаянно ищешь,
Ты кого-то зовёшь - слёзно свищешь,
Потом стонешь и плачешь в ночи.
Миражами маячат свиданья
И глазами любимых - мерцанья,
А реальны - пустые скитанья
Без свиданий и капли любви.
Ты отмечен суровым законом:
Неприкаянным быть, словно вором,
Следопытом в пути своём голом,
Вечным зовом и плачем степи.
Одинокий, за что-то гонимый,
Ты за что-то совсем нелюбимый,
И при этом при всём, ты ранимый
Горький странник на вечном пути...
Санкт-Петербург, 11.10.2015
ПРИЗВАНИЕ
Как-то однажды в казахской степи
Ветер-бродяга спросил у Луны:
Что же ты светишь всё каждую ночь,
Пусть и любимая ты её дочь?
Толку от света ведь нет твоего:
Он не согреет в степи никого -
Звери все греются в норах своих,
Птицы же - в гнёздах иль в кронах густых.
А человек, тот всегда у костра -
Было так, есть и так будет всегда.
Свет твой не греет, ведь он не живой,
Ты же сама знаешь, свет твой какой!
Он бесполезный. Он больше вредит.
Он ещё больше ослепших слепит.
Он затерявшихся не осветит,
Путь ко спасению - не просветит!
Птицы ли, звери ли - чувствуют дом,
Так что твой свет здесь совсем ни при чём.
А человек, тот по звёздам идёт,
К дому по звёздам дорогу найдёт.
Не веселит он, как солнечный свет.
Не вдохновляет на подвиги - нет!
Он не сближает заклятых врагов,
Только печалит зачем-то волков!
Но всё-рано, как упрямая дочь,
Светишь и светишь ты каждую ночь!
Что же ты светишь, зачем, не пойму,
Ты объясни мне, степному певцу? -
Долго молчала большая Луна.
То разгоралась, то тухла она.
Может, с улыбкой, а, может, с тоской
Думала долго она ночью той.
И отвечала над ширью степной:
Может, и прав ты, что свет мой пустой,
Только светить мне - не прихоть моя -
Было так, есть и так будет всегда.
С этим пришла я и с этим уйду,
Но не светить никогда не смогу.
Это призвание в мире моё.
Значит, кому-то, всё ж, нужно оно! -
И замолчала. И ветер молчал.
Что-то впервые он вдруг осознал.
Встал он впервые тогда пред Луной,
Встал поражённый вдруг девой ночной...
Слепо летает с тех пор он в степи
И повторяет слова лишь одни:
"Это призвание в мире моё,
Значит, кому-то, всё ж, нужно оно..."
Санкт-Петербург, 16.11.2015
АКЫН
Я видел акына в бескрайней степи.
Дороги к нему отовсюду вели.
И небо, пространство, и солнце, луна,
И степь лишь акыном дышали тогда.
Один голосил в степном мире акын -
Степного владыки единственный сын.
И небо, пространство, и солнце, луна,
И степь были юртой акыну тогда.
Мохнатое солнце гнездилось над ним,
Стелило ему из лучистых перин.
Крылатое небо на землю легло
И крыльями плотно накрыло его.
Кружилась под ним оглушённая степь.
Акын для неё был центральная крепь.
Вокруг горизонт поднимала она
И голоса полной пиалой была.
Кружил вместе с ней я... И вдруг началось:
Легла от него серебристая ось -
Туда, где над солнцем висела луна
Сплелась от домбры его тонко струна.
И голос ручьём побежал по струне.
И вот уже голос его в вышине.
И вот небеса он собою залил
И там в небесах закружил, закружил...
Кружились луна с ним и небо, как зонт,
Кружилось пространство, кружил горизонт.
И с ним закружилась моя голова...
Последнее помню - владыки слова:
Ты видел акына в бескрайней степи.
Дороги к нему отовсюду вели.
И небо, пространство, и солнце, луна,
И степь заключались в акыне тогда...
Санкт-Петербург, 02.09.2016
ПАЛЫЧА Я ПОНИМАЮ...
Утром река мне не спела,
Только всё стонет - пора...
Сжалась с утра, посмирнела
И непривычно хмура.
"Слушай, река, в чём же дело,
Песня твоя - где она?" -
Волны мне мрачно: отпела -