Я немного улыбаюсь от того, какой чертовски милой она была, но я слишком взвинчен, чтобы меня это действительно позабавило. Однако не настолько, чтобы упустить из виду её задницу в форме сердца, торчащую в воздухе, когда она наклонилась, заглядывая в холодильник. У нее всегда была способность, пробуждать во мне желание, несмотря ни на что. Мое тело и сердце признали свою половинку. Любовь всей моей жизни.
Отвернувшись, я подошел к телефону и заказал обслуживание номеров. Когда оно прибыло, мы поели в относительной тишине, никто из нас не знал, что сказать. Я ненавидел это неуютное напряжение. Нам всегда было легко, даже когда мы злились друг на друга. Осознание того, что между нами всегда была ложь, на самом деле заставило меня понять, насколько сильны были наши отношения. Мы были уверены в нашей любви друг к другу, и, несмотря на хранение собственных секретов, мы все еще доверяли друг другу. Это редкость для людей, которые проживают свои жизни в мире шпионажа. Я удивлюсь, если мы когда-нибудь сможем вернуться к этому месту.
Я прибрался, как только она закрыла дверь ванной, пытаясь не думать о том, что было с другой стороны. Я даже не знал, почему пытался. Сопротивляться Иви невозможно, даже с «что если» появившимся между нами. Она моя, она всегда была моя.
Я разделся по пути, чтобы присоединиться к ней в ванной, и вошел в комнату голым и твердым, как чертов камень. Образ её в большом стеклянном душе, её головы, запрокинутой, чтобы ополоснуть волосы, её невероятных сисек, толкающихся в воздухе, её плоского живота, её блестящих бедер, её прекрасной голой киски, заставили мои мускулы сжаться, а вся кровь из головы устремилась прямо в область паха.
Я открыл дверь, повалил пар, и ручейки конденсата скатились по моему уже перегревшемуся телу. Поток холодного воздуха окутал Иви, заставляя её соски сжаться в твердые маленькие вершинки.
Я оторвал глаза от смуглых вершинок, увлекая взгляд вверх, чтобы встретиться с её глазами. Вот только они были приклеены к моему члену, вставшему напротив живота, уже готовому быть в ней. Когда я медленно подошел, она, наконец, подняла свой взгляд, и вспыхнувшее желание в их шоколадных глубинах заставило рассеяться все колебания, что скрывались во мне.
Мои руки легко скользнули по влажной коже, обхватив за талию и прихлопнув её тело к моему, когда мой рот припечатался к ней. Прошло четыре дня с тех пор, как я пробовал её губы, и каждый раз, когда я был вдали от неё, появлялось ощущение, словно я не видел её вечность. Я лизнул стык её губ, и она сразу же раскрыла их для меня, наши языки повернулись и слились, выражая отчаяние в нашем поцелуе.
Я любил её так чертовски сильно, и она была мне нужна больше, чем следующий вздох. Мои руки пропутешествовали вверх по её торсу, обхватив полные сиськи, их размер заполнил мои ладони. Массируя их в ритме нашего поцелуя, я почувствовал дрожь, прошедшую сквозь неё, и захотел большего. Подвинувшись так, чтобы я смог её обхватить, обнажив её маленькие тугие соски, я поцелуями прошелся вниз, пока не захватил одну вершинку в рот. Я был вознагражден еще одной дрожью. Её руки проникли в мои волосы, посылая покалывания прямиком к члену. Я перешел к другой груди, насыщаясь, затем выпустил её с легким засосом, прежде чем опуститься на колени.
С моими руками на её бедрах я попросил её повернуться лицом к сидению в душе.
- Нагнись, детка. Раздвинь свои ножки так, чтобы я мог увидеть твою милую розовую киску.
Она наклонилась и раздвинула ноги, но этого было недостаточно, и она об этом знала. Я шлепнул ладонью по одной её ягодице кремового цвета, наслаждаясь видом моей отметины на ней, и из её груди вырвался короткий стон.
- Подвинь свою киску и открой эти ножки, или я буду лакомиться, пока не насыщусь, но не позволю тебе кончить.
Её задница наклонилась выше, а ноги раскрылись шире, открыв половые губы. Несмотря на то, что она была влажной от душа, я мог увидеть влагу её возбуждения на внутренней стороне бедер, и я не мог больше ждать.
- Всегда такая влажная для меня, не так ли, детка? Ты чертовски мокрая. – Я толкнул её задницу немного выше, пока она не встала на цыпочки, тогда я раздвинул её половые губы и лизнул её языком снизу-вверх. Она снова застонала, но, как только я начал с усердием поедать её, эти звуки превратились в страстные крики, поощряя меня.