Он сказал это хмуро и с легкой завистью. Я знал, что он любит риск не меньше моего, и внезапное воспоминание о былых опасностях, пережитых вместе, принесло нам ощущение такой близости друг к другу, какого ни он, ни я не испытывали уже много дней.
– Я не беру тебя с собою, – объяснил я, – потому что ты нужен мне здесь. Мастера Спэрроу вызвали к умирающему, и его не будет еще несколько часов. Что до меня, то один Бог знает, как долго мне придется задержаться. До моего возвращения охраняй дом и сад. Ты знаешь, что я имею в виду. Не позволяй никому докучать твоей хозяйке.
– Конечно, сэр.
– И вот еще что. Вчера я обещал отвести ее в лес на той стороне перешейка. Так вот, когда она проснется, скажи ей от моего имени, что мне жаль лишать ее удовольствия, но теперь она не сможет погулять в лесу, даже если бы я сопровождал ее сам.
– Но ведь паспахегов тут нет, – буркнул Дикон.
– Кроме паспахегов у меня есть и другие враги, – резко ответил я. – Делай, что я велю, и избавь меня от своих замечаний. Скажи ей, что у меня есть веские причины просить ее не выходить из дома до моего возвращения. Как бы то ни было, она ни в коем случае не должна покидать пределов сада.
Я подобрал поводья, и Дикон отошел в сторону. Проехав несколько шагов по мокрой от росы траве, я повернулся в седле и сказал:
– Я полагаюсь на тебя, Дикон.
Его загорелое лицо залилось краской. Он поднял руку и, как в старые времена, отдал мне честь.
– Я так и понял, мой капитан, – ответил он, и я уехал успокоенный.
Глава XIII, в которой «Санта-Тереса» перемещается вниз по течению
Через час мы с Ролфом подъехали к блокгаузу81, построенному в лесу на полпути между плантациями белых жителей поселка Паспахег и индейской деревней. Гарнизон там оказался порядочный, лазутчики уже были высланы, и никто не придавал особого значения тому, что деревня паспахегов бурлит и воины раскрасили себя черной краской.
В блокгаузе был и Чанко-христианин. Я подозвал его, и по мере того как мы слушали его рассказ, тревога наша возрастала.
– Тридцать воинов! – воскликнул я, когда он кончил. – И они раскрасились не только черной краской, но и желтой, а щеки выкрасили в красный цвет: стало быть, намерены сражаться насмерть. А сейчас перед походом они танцуют танец войны! Чтобы умиротворить это осиное гнездо, надо отправляться немедля. Господа защитники блокгауза, в нашем отряде всего двенадцать человек, и, вполне возможно, паспахеги заставят нас отступить. В этом случае мы будем драться здесь. Поэтому смотрите в оба и будьте готовы выслать людей нам на подмогу. Пошли, ребята!
– Постойте, капитан Перси, – остановил меня Ролф. – Скажи, Чанко, а где император?
– Пять дней назад он был с жрецами в Уттамуссаке, – ответил индеец. – Вчера, когда солнце стояло высоко в небе, он был в хижине вождя племени чикахо-мини. Он все еще пирует там. Чикахомини и паухатаны зарыли топор войны.
– Жаль, – заметил я, – пока они снимали скальпы друг с друга, я мог меньше беспокоиться за свой собственный.
– На мой взгляд, лучше всего сразу ехать к Опечанканоу, – сказал Ролф.
– Поскольку до него всего три мили, я согласен, – ответил я.
Мы оставили прогалину, на которой был построен блокгауз, и углубились в лес. В девственных виргинских лесах деревья стоят довольно далеко друг от друга и только сверху сплетены вместе вездесущими лианами. Подлеска было немного, и мы могли двигаться быстро, Ролф и я ехали впереди. К этому времени лучи солнца уже проникали сквозь древесные кроны, и туман на глазах рассеивался. Лес вокруг нас и над нами и под копытами наших лошадей, ступавших по подстилке из палых листьев, был желт, как золото, и красен, как кровь.
– Послушай, Ролф, – сказал я, прервав наше долгое молчание, – ты веришь тому, что индейцы рассказывают об Опечанканоу?
– О чем ты? О том, что он не был родным братом Паухатана, а только его побратимом?
– Нет, о другом. О том, что много-много лет назад он пришел в Виргинию из какой-то далекой земли на юго-западе?
– Не знаю, – задумчиво ответил он. – Он и похож и не похож на тех, кем управляет. Его глаза говорят о недюжинном уме, а черты лица благороднее, чем у здешних индейцев…
– Зато сердце чернее, – сказал я. – Он странный и очень хитрый дикарь.
– Согласен: странный и хитрый, – ответил Ролф. – Хотя, в отличие от тебя, я не верю, что его расположение к нам – всего лишь маска.
– Верь или не верь, но это так. Это темное, холодное, неподвижное лицо – маска. Изумление при виде лошадей, кольчуг, мушкетов и голубого бисера – тоже маска. Я уверен, что в один прекрасный день он ее сбросит. А вот и деревня.
81
Блокгауз – отдельное деревянно-земляное или каменное оборонительное сооружение, рассчитанное на круговую оборону и используемое в качестве опорного пункта.