— Да? – перестав барабанить, облегченно выдохнул Лестрейд. — А я уж было думал, что с таким-то ранением тебя продержат на операционном столе несколько часов, приготовился мерить шагами больничный коридор и сидеть ночь у твоего смертного одра, — Грег фыркнул, представив, как он, с опечаленным лицом держит Холмса за бледную безвольную руку. — Всего лишь порез, кто бы мог подумать! Тебе повезло.
Шерлок позволил себе лёгкую полу-улыбку и смешок, очевидно, тоже представив эту картину.
— А что с этой девушкой, Молли? – поинтересовался Грегори, заводя машину. — Не отрицай, она тебя явно заинтересовала, ты просто очаровал её!
Блаженно улыбаясь, Шерлок откинулся на спинку сидения:
— Трупы, — произнес он, многозначительно приподнимая бровь. Грегори фыркнул. У Холмса всё не как у людей.
Вскоре патрульная машина притормозила возле дома Шерлока. Лестрейд настоял, чтобы проводить шатающегося от усталости детектива до квартиры, полностью игнорируя любые отговорки и вялые попытки Шерлока заставить отвязаться настойчивого инспектора.
Поднимаясь по узкой лестнице на третий этаж, Грегори удивлялся: зачем Шерлок живет в таком убогом месте? Ободранные стены со слезающими струпьями краски, застарелый запах кошачьей мочи и расшатанные перила... Если судить по дизайнерским шмоткам, которые таскал Холмс, тот совсем не нуждался в постоянной работе, а значит и жильё мог подобрать куда уж приличней.
В маленькой квартирке под самой крышей неразобранные коробки стояли повсюду, и нужно было сильно постараться, чтобы их обойти — многие, зачастую неожиданные, вещи лежали в самых не подходящих для того местах, а половину крошечного дивана занимал открытый футляр со скрипкой.
А уж кухня представляла собой вавилонское столпотворение из колб и реторт, микроскопа и армии пузырьков с химическими реактивами. Грегори готов был поклясться, что где-то здесь видел человеческий череп.
— Ты что, опять взялся за старое? — сурово спросил Лестрейд.
— Никакого криминала, инспектор, — поднимая руки в сдающемся жесте, отрицательно покачал головой Холмс, — можете проверить.
Сбросив на кресло пальто и размотав шарф, он снял пиджак и рубашку, оставшись обнаженным по пояс и сунул испорченные вещи в пакет для мусора.
Лестрейд взглянул на худощавого Холмса — рёбра можно было пересчитать не глядя, как, впрочем, и остро выступающие позвонки на спине. Такого Шерлока уже не хотелось отчитывать за безрассудство и упрямство, а, скорее, нормально накормить, даже если это придётся сделать насильно.
— Господи, — в притворном ужасе воскликнул Лестрейд, — да по тебе можно изучать анатомию. Когда ты в последний раз досыта ел?
— Сытость отупляет, — равнодушным тоном произнес Шерлок, надевая чистую рубашку. Застегнув пуговицы и подвернув манжеты, Холмс остался доволен своим внешним видом и плюхнулся в кресло.
— Я так не думаю, — строгим тоном не согласился инспектор, доставая из кармана телефон и ища номер доставки китайской еды на дом. – Можешь сопротивляться, но тебе придется составить мне компанию.
Шерлок продолжал молча сидеть в кресле у окна даже когда Грег сделал заказ, и он решил разбавить тишину вопросом:
— Почему ты живёшь в этой дыре? Ты же можешь найти себе что-нибудь более подходящее, — наконец выказал Грег свое недоумение.
— Потому что я неудобный квартирант, который проводит химические эксперименты. А они имеют обыкновение взрываться. Или дурно пахнуть. Или всё вместе взятое, плюс прожигать ковёр насквозь. Это – четвертая квартира за последние полгода, да и отсюда меня скоро выгонят, как только хозяйка увидит, во что превратилась ее кухня. Поэтому и не распаковываю коробки — нет надобности, — Шерлок саркастично улыбнулся. — Кому хочется жить на пороховой бочке?
Спустя сорок минут аромат горячего риса, мяса и овощей сделал маленькую квартирку гораздо уютнее. Лестрейд расчистил кухонный стол от колб и баночек («Это что, глаза?! Шерлок, зачем тебе человеческие глаза?!»), а потом в окружении картонных коробочек с едой наблюдал за Шерлоком, ловко орудующим палочками и поглощающим лапшу с тофу.
Холмс с аппетитом жевал, не забывая при этом упоминать, что еда ему ни к чему и что во время расследований он вообще не ест, дабы стимулировать работу мозга. Грегори молча ковырял рис, выкапывая из него кусочки курицы, и прятал улыбку.