Марк слушал, не перебивая. Пару раз качал головой, а когда речь зашла о коротышке-дознавателе, помрачнел всерьез.
− А он сказал, в чем именно обвиняет мистера Харта?
− Нелепости всякие! − Кати возмущенно поправила растрепавшиеся волосы. − Говорил, что Бен кого-то там убил, но я точно знаю, что он не способен на такое! Его оклеветали!
− Зачем? − удивился Марк. — И кто?
− Мне не сказали. И вообще, может, этот Квадрига чего хочет? Ну, знаете, как бывает, чтобы заставить работать на себя, начинают шантажировать.
− Не думаю. Мистер Харт — фигура не столь значительная.
Марк сплел пальцы под подбородком и невидящим взглядом уставился в окошко. Кати не решилась отрывать его от дум и только терпеливо наблюдала, как бьется о стекло заплутавшая оса.
− Ну а чего же ты хочешь от меня? − спустя минуту брат Марк перевел на Кати рассеянный взгляд: — Чтобы я вступился за подопечного? Понимаешь… — он задумчиво провел длинным пальцем вдоль рисунка на скатерти, — мистер Харт ведь даже не успел явиться к единению, вряд ли меня посчитают надежным свидетелем.
− Я… − Кати почувствовала, как начинают гореть уши, − ну, я подумала, что, может быть, вы помогли бы устроить нам свидание? Ведь говорят, что у вас связи, и всё такое… − и прикусила язык от собственной наглости.
− Говорят? − Марк усмехнулся. − Не стоит верить сплетням. Впрочем… − он отбил по скатерти затейливый ритм, − я попробую. Ради своей подопечной, ну и еще по одной, очень веской причине. Помнишь наш последний разговор о магии?
— Конечно, помню! — Кати с надеждой уставилась ему в глаза.
− Думаю, если моя догадка окажется верной, − задумчиво продолжал наставник, − ты и сама сможешь получить покровительство Храма. И дознаватель будет вынужден с этим считаться.
— А… Бен?
— Он твой брат, Катрина, у вас одна кровь. А отношение к причастным Свету Пламени в Хоррхоле куда более мягкое, чем к обычным людям. Так… ты ведь знаешь, что сегодня ночью мы будем провожать архагета?
Кати удивленно покачала головой. У нее на родине похороны проводились не раньше, чем минут две ночи после кончины. Наставник, кажется, понял ее недоумение. Грустно улыбнулся и вздохнул:
− Светлый Ирса — последний из настоящих лебедей. Чем скорее его дух сольется с Пламенем, тем лучше. Думаю, он и сам сейчас страдает в ожидании.
Кати зябко повела плечами: потеряв родителей, она терпеть не могла говорить о смерти. Может, куда эти духи и уходят счастливыми, но ей-то, оставшейся на земле, от того ничуть не легче.
− Знаешь, сейчас у меня очень много дел, и пора возвращаться в Храм. Но к утру я освобожусь. Ты вот что. Обязательно будь на прощании. Оно начнется после полуночи и продлится до рассвета. На него, конечно, всех подряд не пускают, но я дам тебе вот это.
С этими словами наставник выпростал из-за ворота черной симары крученый шнур, на котором болталось несколько разномастных амулетов. Снял один — грубо вытесанную из речного голыша птичку — и протянул Кати. Теплый камушек уютно лег в ладонь.
− Смотри, не потеряй. Покажешь стражнику, и тебя пропустят.
− Наверное, это будет… зрелищно, − пробормотала Кати, подумав, что не каждый день провожают к Пламени архагетов.
− Вот тут ты права, мой маленький циник, — Марк усмехнулся, а она почувствовала, как внезапная теплая волна прошлась по телу и тюкнулась в голову.
— А теперь иди домой и хорошенько отдохни. Ночь будет долгой.
Наставник поднялся, бросил на скатерть россыпь медных монет и ушел.
Глава 13
Пока наемный экипаж тащился по улочкам Хоррхола, наступили сумерки. Вылезая из повозки у калитки нового дома, Кати с опаской огляделась и вздрогнула — у соседского забора шевельнулась чья-то тень. Душа ушла в пятки. Мало ли, кто там затаился — припозднившийся пьянчужка, соглядатай Квадриги или еще кто похуже…
Она спешно рассчиталась с кучером и, договорившись, что тот вернется ближе к полуночи, взбежала по ступеням. Влетела в дом, прижала ухо к двери и немного подождала, не станет ли кто копошиться на крыльце? Опасения оказались напрасными, но Кати на всякий случай задернула в прихожей занавески. И только потом осторожно, стараясь не споткнуться в полумраке, прошла в гостиную.
В доме стояла тишина. Кати поднялась в комнату брата, зажгла лампу и горько вздохнула. Прислуга еще не добралась сюда с уборкой, и бардак, оставшийся после визита дознавателей, выглядел впечатляюще. Сундуки были перевернуты, шкафы перерыты, постель сброшена на пол, а посреди письменного стола стояли домашние туфли с оторванными подметками. Кати угрюмо закусила губу, размышляя, хранил ли брат дома деньги, и, если хранил, не осели ли они в карманах коротышки Квадриги?