— А чьи они? Наследники? — Кати кинула быстрый взгляд на брата, но каменное лицо Бенедикта ничего не выражало.
— Наследники волка. Мерзкая секта. — Мадлена снова презрительно поджала губы. — Предатели света Пламени, гнилой нарыв на теле Хоррхола. Еретики. И хоть они кричат о равноправии, лично мне становится страшно. Боюсь представить, что могут сделать эти зверюги, дорвавшись до власти.
— Волки? — Кати хмыкнула и поспешно добавила, упреждая новый виток негодования тетушки: — Нет, я, конечно, про них слышала, но думала, что это просто легенды.
— Ну, хоть о чем-то ты слышала, — тетя фыркнула. — Интересно, в вашей провинции все люди столь беспечны? Здесь мы привыкли верить тому, что видели собственными глазами.
— Ты что, правда видела оборотня?
— Я не настолько глупа, чтобы шататься ночами по городу! Леди Марта рассказывала, что однажды в собственном дворе наткнулась на здоровую собаку, воющую на луну.
— Мало ли, — подал голос Бенедикт, — собака и собака.
— Она же выла! И, заметьте, покойников рядом не было! — Щеки Мадлены возмущенно запылали. — Впрочем, если вы мне не верите…
— Нет-нет, мы верим! — поспешно замотала головой Каи. А ну как тетя обидится и выставит их на улицу?
— В любом случае, этот разговор не для ужина. — Мадлена поморщилась. — От него определенно портится аппетит.
— Согласен, — кивнул Бенедикт, — давайте лучше о делах. Дорогая тетушка, я чувствую себя обязанным сразу оговорить всё, что касается нашего пребывания в этом доме. Мы с Катриной не собираемся тебе мешать. Как только я найду подходящее жилье…
— Бен, мальчик мой, — Мадлена протянула руку и похлопала племянника по запястью, — понимаю твое опасение быть навязчивым, но, поверь, вы меня ничуть не обремените. Я одинокая женщина, дом огромный, и мне будет веселее, если кто-то поселится рядом. Так что, съезжать можешь не торопиться.
Бенедикт медленно и неохотно кивнул и снова нахмурился, а тетя рассмеялась:
— Светлые Лебеди, а характером-то ты в отца! Такой же упрямый и щепетильный. Хорошо, поступай, как считаешь нужным, не буду настаивать. Но ты всегда можешь рассчитывать на помощь — у меня, знаешь ли, достаточно большой круг знакомств, и в него входят некоторые влиятельные персоны.
— В таком случае, — Бенедикт покусал обветренные губы, — может, наведешь справки, не нужен ли кому помощник в дело? Или управляющий?
— Я подумаю… в конце концов, в нашей кофрадии работа всегда найдется. Кстати, вам завтра же нужно будет выправить в ратуше охранные грамоты. Сами видели — в городе неспокойно. А еще вас нужно поскорее представить в Храме. Надеюсь, в Тумаллане наставник у вас был?
Кати снова вспомнила пожилого брата Жака и тайком поморщилась. Низкий лоб, маленькие глазки, круглый живот, оплывшие бледные щеки. И вечно заляпанная чем-то жирным белая симара[1], из рукавов которой торчали толстые волосатые пальцы, которыми наставник стискивал виски подопечных в ритуале единения. И хотя Кати то ли из-за природной живости, то ли просто везения переживала церемонию много легче подружек, еженедельные встречи с братом Жаком были ей неприятны.
Тетушка проницательно глянула на жующую пончик племянницу:
— У нас недавно стал служить новый наставник. К слову, весьма перспективный. И я, ожидая вашего приезда, упросила брата Марка взять вас под крыло. Думаю, он не сильно разочаруется, правда, милая?
Мадлена пытливо заглянула в глаза племяннице.
— Постараемся оправдать твое доверие, тетушка, — серьезно отозвался Бенедикт и аккуратно вытер губы салфеткой. — Так, значит, завтра с утра в Храм, а потом я должен буду зайти в ратушу и к банкиру.
— А мы с Катриной пойдем за покупками, — Мадлена расцвела в улыбке. — Дела делами, но я уверена, что девушке в первую очередь следует сменить провинциальный гардероб на что-то более модное.
Кати с немым обожанием посмотрела на тетку и мысленно пообещала, что если даже брат Марк окажется жирным и горбатым уродом, она безропотно и вежливо перенесет ритуал единения. Ради Мадлены.
После ужина тетушка и Бенедикт разошлись по комнатам, а Кати устроила набег на библиотеку. Высокие книжные шкафы ввели ее в трепет. Подумать только — ведь за этими рядами фолиантов стоят реальные люди! Кто-то из них ушел давным-давно, но оставил после себя мысли и истории. Подумалось даже, что захоти — и за витиеватой буквенной вязью можно услышать самые настоящие голоса.
После долгих поисков она выбрала себе опус какого-то местного сказителя и уютно устроилась в кресле, поджав ноги. А когда оторвалась от захватывающей пиратской истории и глянула в окно — на улице царила бархатная темень.