Ласково, словно птенца, Кати погладила пальцем теплую сферу, а потом шагнула к окну. Сдвинула пузырившуюся от сквозняка занавеску и выглянула наружу.
Комната Марка, в отличие от катрининой, смотрела на тот сад, в котором они упражнялись поутру. Вид сверху на многочисленные разноцветный кусты и клумбы оказался впечатляющим, и Кати на некоторое время замерла, разглядывая это великолепие. Потом взгляд ее переместился дальше, за стену, окружающую поместье.
Остров Миллендау открылся за стеной зеленовато-желтой долиной плоскогорья, простирающейся до самого города. Далеко вправо от берега моря бликовала неширокая извилистая речушка, а неподалеку от поместья темнела россыпь крыш какого-то поселения. Кати увидела и дорогу, уводящую вдоль острова, и даже пылящую по ней повозку, направляющуюся к Хоррхолу.
Сам Хоррхол отсюда тоже был хорошо виден — светлые стены Верхнего города под яркими лучами солнца были похожи на сахарные головы. Розоватое сияние Пламени на горе, возвышающейся над городом, было сейчас чуть заметным — светило еще стояло высоко — но все равно выглядело умиротворяюще и красиво. Казалось, в этом прекрасном, похожем на сказку, месте просто не могут существовать ни Наследники, ни распри, ни покушения, ни тюрьмы.
Воспоминания о Бенедикте снова неприятно царапнули, но Кати тут же отогнала беспокойство: ведь Марк обещал завтра же приступить к вызволению Бена. И у него уже наверняка готов какой-нибудь план — всяко, времени на то, чтобы его продумать, было предостаточно.
Она снова принялась разглядывать пустой в этот час сад. Даже садовник куда-то запропастился. Кати перевела взгляд на крыло дома, примыкающего перпендикулярно к основной постройке, и вспомнила, что где-то в нем находится и кабинет отца Рилана. Мысль немного испугала — а что, если оттуда кто-нибудь так же, как Кати, любуется сейчас видами. И что же, интересно, подумает свидетель, узрев ее, выглядывающую из окна спальни своего наставника? Ведь она тоже всем видна, как на ладони.
Смутившись, Кати сделала шаг назад и резко задернула занавеску.
За дверью послышался шум — кто-то вошел в кабинет — и девушка пуганой мышкой юркнула в проем между шкафом и комодиком. И тут же, понимая, как глупо выглядит, залилась краской — в спальню, с подносом в руках, протиснулся Марк. Удивленно осмотрелся и, увидев затаившуюся ученицу, поднял брови:
— Ты что там делаешь?
— Я… я подумала, что пришел кто-то из магов, — запинаясь от смущения, принялась объяснять та, — и, в общем, наверное было бы нехорошо, если бы меня здесь увидели. И вообще…
— Помоги, — Марк кивнул на столик, и Кати бросилась освобождать место для трапезы. Закрыла, сложила в стопку и отодвинула в сторону несколько книг, а потом принялась вместе с наставником составлять с подноса накрытые изящными керамическими крышками блюдо и пару салатниц.
— Ты командуй, я сейчас. — Марк бережно забрал книги, отнес их на комодик и, озадаченно хмыкнув, ненадолго там задержался.
Кати расставила белоснежные тарелки с алой каймой и принялась разливать из чайника духмяный травяной настой по чашкам.
— Вообще-то, конечно, ты права. — Марк вернулся к столу и, мимоходом приобняв девушку, уселся на один из полосатых стульев с гнутой спинкой: — Нам нужно хорошо продумать, как быть дальше. Очень уж не хочется как-то компрометировать тебя.
Он ухмыльнулся:
— А, знаешь, на кухне мне пришлось изображать приступ отчаянного голода, а потом еще и прятать столовые приборы под салфетки. И в довершение всего вежливо отказываться от помощи кухарки, так и норовящей дотащить за меня поднос. Надеюсь только, что настойчивость с ее стороны была вызвана искренним желанием помочь, а не разыгравшимся любопытством.
— Скорее, твоими прекрасными глазами, — Кати к тому моменту совершенно оправилась от смущения и принялась щедро наполнять тарелки тушеными овощами с мясом и аппетитно обжаренными кусочками рыбы. — Кажется, я могу слопать лошадь…
— А ты язва, оказывается, — удивленно, но с некоторой долей удовлетворения произнес наставник и приступил к трапезе.
— Я просто о-очень наблюдательная. — Кати вспомнила сушеных макрелей — сестер Браун и, хихикнув, плюхнула на тарелку большую ложку салата с фасолью и мидиями.
Поздний обед (или, скорее, ранний ужин) оказался изумительно вкусным. Кати искренне наслаждалась хорошей едой, а потом, хрустя солоноватой корочкой трески с привкусом каких-то необычных приправ, вдруг вспомнила непритязательный рацион воспитанников. Она-то сейчас шикует, а вот Кайла с Джоном наверняка ждет вечером очередная подгоревшая гадость. Кати отчего-то стало стыдно и она отложила вилку.