— Тебе не обо мне нужно беспокоиться, — сказал он, сворачивая на подъездную дорожку, больше не скрывая, кто он такой, и не маскируя свой сильный напевный акцент.
У ворот стояло несколько вооруженных мужчин. У нас всегда была охрана, но не такая. Дин…то есть Киллиан опустил стекло. Они увидели, кто он такой, и ворота немедленно открылись перед ним.
Как только он подъехал к дому, я распахнула дверь и, взбежав по ступенькам, распахнула входную дверь. Еще несколько человек повернулись в мою сторону, все вооруженные.
Киллиан вошел следом за мной. Он прижимал телефон к уху, выражение его лица было пустым, холодным, непроницаемым.
— Я передам ему, — сказал он тому, с кем разговаривал по телефону, затем отключился.
Мой отец вышел из своего кабинета, и мне захотелось подбежать к нему, обнять, но он был не из тех, кто умеет обниматься, независимо от обстоятельств. Поэтому, выпрямив спину, я подошла к нему.
— Бреннан, — обратился Киллиан к моему отцу.
Отец холодно посмотрел на него.
— Спасибо, что доставил ее ко мне в целости и сохранности.
Киллиан стоял, безвольно опустив руки по бокам, но я знала, как быстро он мог добраться до пистолета под курткой.
— Что происходит? — Спросила я отца, пытаясь скрыть гнев и страх в голосе. Ему не нравилось, когда я расспрашивала его, и еще больше он ненавидел, когда считал, что я чрезмерно эмоциональна. Это разозлило бы его.
— Тебе лучше поговорить со своей дочерью, Бреннан. Сегодня вечером.
Что, черт возьми, происходит?
— Папа?
Он был взволнован, вспотел, и его яростный взгляд метнулся к Дину…Черт побери, Киллиану.
— Не указывай мне, что делать с моей собственной дочерью.
Выражение лица Киллиана не изменилось, ни на йоту.
— Шеймус продвигает дело вперед.
Мой отец ощетинился.
— У нас был уговор.
Киллиан не сводил ледяного взгляда с моего отца.
— Все меняется. Может быть, если бы ты лучше умел защищать то, что принадлежит тебе, ты бы этого не потерял.
— Папа? — Повторила я, когда ужас пронзил меня. — О чем, черт возьми, он говорит?
Он не смотрел на меня.
— В мой кабинет, София. Сейчас же.
Я узнала этот голос. Когда мой отец говорил таким тоном, его нельзя было ослушаться. Я хотела кричать, требовать ответов, выбросить из головы зрелище того, как Киллиан вонзает нож человеку в горло и проделывает дыры в трех других, но этого не должно было случиться. Никогда.
Я последовала за отцом в его кабинет и закрыла за нами дверь, затем наблюдала, как он ходит взад-вперед с яростью, написанной на его лице. Мой желудок скрутило.
— Папа? — Я поперхнулась.
— Мне очень жаль, София, — сказал он, и его действительно трясло. — Я бы не стал заставлять тебя проходить через это, если бы не был вынужден.
— Ты меня пугаешь.
Он выругался и стукнул кулаком по столу.
Я подпрыгнула и обхватила себя руками.
Наконец, он поднял на меня глаза, его взгляд был полон такой ярости, что я сделала шаг назад.
— Ты не глупая. Ты знаешь, кто мы такие.
Я кивнула, мои ладони вспотели.
— Мы не следуем тем же правилам…законам, что и другие люди. Семья Бреннан имеет влияние в этом городе, и мы заработали его потом и кровью. Мой отец, твой дядя, а теперь и я, мы сделаем все необходимое, чтобы сохранить это влияние, сохранить власть, за которую мы так упорно боролись.
— Ты хочешь сказать, что мы преступники, — сказала я дрожащим голосом.
Его челюсть сжалась.
— Мы предприниматели, бизнесмены, и мы ставим нашу семью выше всего и вся. Мы играем по своим собственным правилам, и из-за этого Бреннаны и О'Рурки контролируют половину Чикаго.
— Это ты заставил Киллиана следить за мной?
Его взгляд наполнился гневом.
— Нет, я этого не делал, но хорошо, что он это сделал. — Он покачал головой. — Альто Леоне сделал свой ход, он пришел за этой семьей, и пути назад нет.
Это было плохо, серьезно плохо.
— Какой ход?
— Сегодня вечером он послал за тобой одного из своих людей.
Я схватилась за стул передо мной.
— Почему? Из-за тебя?
— Сядь, София.
— Нет, я не хочу принимать в этом никакого участия…
— Садись.
Я покачала головой и сделала еще один шаг назад, в голове у меня все шло кругом. Я знала, что наш мир был испорчен, но я глупо полагала, что это не коснется меня, что, несмотря на его недостатки, мой отец защитит меня.
— Мне нужен воздух… Мне нужно убраться отсюда к чертовой матери. — Я рывком распахнула дверь и бросилась к парадному входу.
Я успела сделать всего несколько шагов, прежде чем сильная, непреклонная рука обхватила меня за талию и оторвала от земли. Киллиан. Он отнес меня обратно в кабинет моего отца, пока я ругалась и вырывалась из его объятий.