От этих электрических всполохов стало чуть светлее, выстрелы приближались, и я поняла, что дальше ждать нельзя.
Аккуратно, буквально по сантиметру, стала выпрямляться, стараясь не застонать от боли в отекших ногах. Затем, перекатываясь с пятки на носок, пытаясь попасть в шум от стрельбы, подошла к охранникам. Казалось, в эти мгновения я даже перестала дышать.
Солдаты тихо переругивались, вглядываясь в еле видимый силуэт рамы с темной тенью посредине. Так что они не заметили, как я зашла к ним в бок, вплотную приблизившись к Системщику.
Ситуация для них, конечно, была так себе. Внутри камеры находится враг, способности которого поражают воображение. Снаружи звучат выстрелы, говорящие о том, что на них напали, так еще и свет погас. И никто не пришел, не проинформировал их, что происходит и как долго это будет продолжаться.
Да я еще стою, выбираю, на кого первого напасть. Впрочем, выбор тут небольшой: самый опасный явно тот, чьи руки сейчас озаряются плавно переливающимися электрическими молниями.
«Давай, мелкая, ты сможешь!» — пытаюсь подбодрить себя.
Смогу!
Рррррррррр
Раздираемый кулаками воздух закричал, зарычал от ярости. Десять молниеносных ударов, слившихся в одно размытое, почти незаметное движение, взбили грудную клетку Системщика в кровавую пену. Молнии, метавшиеся по его рукам, погасли, тело начало заваливаться на бок.
Выдернув их ножен острое лезвие, я ткнула его в ближайшую тень. Не целясь, как говорится, куда бог пошлет. Да и как тут целиться в темноте?
Раненый солдат заорал. От боли, от неожиданности, от страха. Прыгнул назад, врезаясь в соседа, сбивая его с ног. Тот, не ждавший подобного, падая на твердый пол камеры, нажал на курок. Темноту разрезали яркие вспышки выстрелов, грохот ударил по барабанным перепонкам.
Я в прыжке пнула ствол, изрыгающий свинец в сторону, чтобы он не хлестанул огненной струей по Стасу. И снова рубанула по темным, мешающимся теням. Хруст разрубаемой плоти, крик боли и ужаса, и перезарядка моего боевого умения подошла к концу.
Рррррррррр
Еще одно тело, разорванное сверхбыстрыми ударами, загремев каской, валится на пол.
И охранники не выдержали. Темнота, крики боли и ужаса, смерти товарищей, невидимый убийца. Они начали стрелять. В ближайшие тени, в пугающую темноту, в тот ужас, что виделся им в судорожных вспышках выстрелов.
В другой стороне камеры, осыпаясь на пол, гремели цепи. Трассирующие огни, мечущиеся по стенам, вырывали, словно кадры на фотопленке, картинки того, как Стас рассекал сковывающее его железо своим плоскостным мечом.
Вспышка. Кадр. Стас с одной свободной рукой разрубает раму.
Еще вспышка. Следующий кадр. Могучая фигура Валовца без каких-либо цепей стоит посреди камеры.
Следующая вспышка. И этот кадр вышел неудачным. Размазанное в сверхбыстром движении тело скользит в сторону врагов. Врезается в ближайшего солдата и вместе с ним гремит входной дверью. Резко поднимает руку вверх, разрубая охранника и дверь за его спиной. Отталкивается от того, что раньше, буквально мгновенье назад, было человеком и вскидывает другую руку, направляя ее на мечущуюся в темноте тень в глубине камеры. Тень улетает в стену. Слышен хруст костей.
Разрубленная дверь выпадает в коридор. Там сработали аварийные лампы, и теперь красный, тревожащий свет неровным прямоугольником падает внутрь камеры, еще больше нагнетая обстановку.
Хотя куда уж больше — внутри творится форменное безумие.
Я пригибаюсь, чтобы не попасть под удар союзника, и втыкаю свой нож кому-то в ногу. Солдат взвыл. Он судорожно нажимает на курок, от ужаса не понимая, что патроны в его магазине давно закончились.
Со всей силы бью пяткой по его раненной ноге и вонзаю заточенную сталь в упавшее рядом тело. Визг переходит в хрип.
— Стас! — ору со всей мочи, — это я, Юля!
— Да вижу я, — хрипло, устало отвечает он. Кровавый свет падает на его лицо, по которому стекают темные струйки. — Не ори.
Он разрубает последнего солдата, от страха забившегося в угол, и безвольно оседает на пол. Грудь тяжело вздымается, руки трясутся. Видно, что этот бой достался ему очень тяжело.
Подбегаю к дверному проему, аккуратно выглядываю, осматривая все вокруг. Вроде чисто.
Подхожу к Стасу, подхватывая его под мышки:
— Пошли, нам надо выбираться, надо идти навстречу нашим.
Босс вздрагивает, с моей помощью поднимается с пола. Его ноги тоже трясутся, и я понимаю, что он буквально еле жив.
Сила у меня всего восьмерка, поэтому его тяжелое тело, почти висевшее на мне, я еле тащу. Вываливаемся в коридор и потихоньку, приставными шагами, идем в сторону выстрелов. Впереди, метрах в десяти, перегораживая коридор, находится еще одна решетка, и я очень надеюсь, что Стас сможет активировать свой меч, чтобы освободить нам путь.