Мой друг умер.
Тот кто поддерживал меня в трудную минуту. Кто не задумываясь, шел на помощь. Кто умер, закрывая меня своим телом.
Придерживаясь о стенки, в капсулу почти заполз Андрей. Хоть он и ослаблен и обессилен, но его глаза так и стреляли в разные стороны, изучая устройство инопланетного корабля. Провел ладонью по стене, уважительно поцокал языком, глядя на стойку управления, одобрительно покивал головой плюхнувшись в кресло, по которому начали пробегать небольшие волны, меняя форму, подстраиваясь под анатомию человека.
Управление капсулы было элементарным. Я даже не дотрагивался до пульта, все проделал по прямой, мысленной связи с кораблем. Задал точку, уточнил, что полет будет происходить в стелс режиме (это увеличит время полета) и откинулся на спинку кресла.
Ощущение взлета было похоже на подъем на скоростном лифте. Вроде вокруг тебя ничего не происходит, окружение статично и неподвижно, но ты понимаешь, что подминаешься вверх. Я невольно сглотнул слюну, снимая кажущееся давление с барабанных перепонок. В действительности никакого изменения не было — капсула поддерживала внутри себя стабильное, атмосферное давление.
Покружились над полем боя, уничтожая противометеоритной пушкой машину, на которой приехали. Жалко ее, конечно, но ничего не поделаешь — она может подсказать откуда мы приехали. Изначально планировали, что Иван угонит ее к нам в поселок. Но не судьба.
Увеличив объем гравитационных шариков, которыми стрелял корабль и значительно снизив их скорость, добились того, что машина сминалась под их ударами, будто попав под тяжеленный гидравлический молот. Ломались стойки, брызгали осколками выбитые стекла, лопались шины, проминался корпус. В итоге, за несколько минут машина стала напоминать раскатанный блин железа. Словно по ней пару раз проехался каток.
Полет, длившийся от силы две минуты, закончился в лесу, недалеко от нашего поселка. Я связался по рации с военными с просьбой прислать за нами машину — мы решили не показывать местным капсулу. Рано им еще знать такое.
— Ну, — спросил посуровевший полковник, когда мы приехали в поселок вместе с телом Ивана. — И стоило вообще все это затевать? Неужели не обошлись бы без этой капсулы?
Я не знал что ему ответить.
В полете, я быстро глянул что находится в грузовом отсеке корабля. Собственно то, что я и предполагал: несколько десятков капсул с Наездниками а также несколько центнеров всевозможных материалов, для апгрейда своих АСК. Тут было и золото и платина и большой список редкоземельных металлов. Еще о десятке наименований я даже и не слышал.
Это инопланетные вещества. Часть из них добыта из фотосферы звезд. Применяются в развитии высокоуровневых и редких способностей. Мы можем улучшить твой «Всплеск». Также обговори с Андреем. Его специализация достаточно редка, возможно его Наездник не предлагает ему некоторые умения в связи с невозможностью достать ингридиенты для развития на вашей планете. Теперь такая возможность появилась.
Ну и сама капсула. Стоит ли это приобретение жизни Ивана? Не знаю.
Но сделаю все, чтобы эта потеря долго аукалась Системщикам.
Наездник дал рекомендации по «утилизации» уничтоженных АСК. В редких случаях, частично уничтоженные модули могут самостоятельно перейти в боевой режим. И никому не нужен ходячий, полуразложившийся зомби с включённой программой уничтожения опасности. А что ему покажется опасным ведомо только испорченным цепям АСК. Он может пройти мимо, а может и кинутся на подозрительного ему человека.
Поэтому мы собирали огромный костер. Высокие температуры расплавят и уничтожат нити Наездника, развитого в теле Ивана.
Сложили его на берегу реки, в удалении от поселка и леса. Никого из местных не звали, но получилось так, что на похороны пришла вся деревня.
Суровые военные хмурили брови, девушки Лена, Юля и Лиля, обнявшись ревели — они знали Ивана дольше всех. Успели привязаться к нему. К его добродушной улыбке, к его постоянному потоку слов. Еще сегодня утром он заваливал их тонной ненужной информации, а сейчас лежит на верху огромной поленицы дров. Мертвый.
Надо что-то сказать. Я вышел вперед. Оглядел собравшихся. Их растерянные лица, потухшие взгляды.
— Иван был настоящим человеком, — напрягая голосовые связи, громко, чтобы услышали все, сказал я. — Настоящим другом и товарищем. Надежным бойцом. Тем, на кого можно было положиться. И он погиб как надежный друг и товарищ. Погиб защищая, прикрывая меня своим телом. Я клянусь, что отомщу за его смерть. Клянусь!