Из-за плотно задернутых штор я, сделав маленькую дырочку в ткани, рассматривала улицу и двор. Но там было пусто, всегда. Никаких людей, собак или кошек. Мертвые, пустынные улицы.
Неужели я осталась в городе одна?
Впрочем нет. Однажды ночью я проснулась от шума работающих моторов. Шторы на миг озарились светом фар. Я вскочила, в панике одеваясь, готовясь вновь спрятаться. Но машина проехала мимо. А потом, минут через десять, где-то не так далеко, раздались выстрелы. И вновь стало тихо.
Теперь, примерно раз в неделю, я слышала выстрелы. Иногда очень далеко, иногда достаточно близко. Слышала шум моторов. Редкие машины ездили по городу. Но я боялась выходить и узнать что это за машины. Потому что выстрелы чаще всего звучали после того, как мимо проезжала машина.
Выйти на улицу все же пришлось. Вода в соседних квартирах закончилась.
Крадучись, почти ползком, скрываясь в кустах и подолгу замирая в них, я пробралась в соседний подъезд. Он, как и все остальные был заперт на магнитный ключ, который в отсутствии электричества не работал. Тут была такая же картина — часть квартир были открыты.
Внезапно меня осенило. Чердак! Он сквозной и соединяет между собой все подъезды. Люк на него закрыт на хлипкий навесной замок, который даже я могу сломать без особого труда.
Таким образом, я получила доступ во все подъезды нашего дома. Воду брала из унитазных бочков и с помощью веревок затаскивала наверх. Большие пластиковые бутылки с водой я ставила там же, наверху. Там темно, нет солнца и гораздо прохладнее. Там, на чердаке, вода не испортится гораздо дольше.
А еще я ждала. Известий, смс или звонка. Где там мой муж, где там мой Коля?
Николай
Я тренируюсь каждый день. По многу раз. Тренировки разные. Иногда в группе. Иногда один.
Меня определили в группу. Там еще люди. Из нашего здания. Нам сказали, что мы теперь называемся отделением номер сто.
В нашем отделении номер сто много человек. Столько же, сколько пальцев на руках. И еще командир. Он суровый и справедливый. Он заботится о нас.
Наше отделение номер сто тренируется вместе. Мы стреляем из автоматов — так называются те сложные палки. Учимся метать ножи. Отрабатываем разные способы перемещения. Как сказал наш командир, это называется тактика.
Мой голос в голове часто хвалит меня. Особенно в те дни когда я стреляю в тире. Я стреляю лучше всех. Почти всегда мои пули летят в черный кружок в центре мишени. За это мой голос делает мне приятное.
Теперь я прошу мой голос в голове не делать мне приятно сразу. А сначала иду в свой блок. Там раздеваюсь догола и иду в душ. Только тогда прошу голос сделать мне приятное.
Мы здесь уже больше месяца, так говорит мой голос. За это время меня улучшали несколько раз. Я стал сильнее и быстрее.
Вчера я нашел картинку в кармане своих старых брюк. Там было нарисовано двое людей. Я подошел к зеркалу и понял, что один из людей это я. Второго человека — женщину, я не знал. Но мне было приятно смотреть на нее. Интересно, почему?
Мы тренируемся каждый день. Стреляем, бегаем, отрабатываем тактику. Наш командир нами доволен. А когда он доволен нам делают приятное. Я жду до душа и потом остается только смыть.
Мы здесь уже два месяца.
Иногда мы выезжаем в город на тренировки. Нам говорят, что из тюрьмы сбежал опасный преступник-убийца и его надо обязательно найти. Мы ищем и убиваем его. Иногда это получается легко, иногда преступники убегают. Но мы с легкостью догоняем их и убиваем. Иногда они что-то кричат нам.
Сегодня преступница кричала что просто пошла искать еду. Она упала на колени перед нами. Ревела и просила отпустить. Говорила, что у нее дома голодные дети и все они очень хотят есть. Просила пожалеть и отпустить ее.
Конечно же мы не поверили ей. Кто верит преступникам? Поэтому просто убили эту преступницу.
Сегодня, в кармане своих старых брюк нашел скомканную бумажку. Я развернул ее. Это оказалась картинка. Там было нарисовано двое людей. Я подошел к зеркалу и понял, что мужчина на картинке это я. Второго человека я не знал. Она была женщиной. Но совершенно мне не знакомой. Она точно не из нашего отделения номер сто. И не из других отделений. И не из поварих и медсестер.
Зачем мне нужна была эта картинка? Себя я и так вижу в зеркале. А зачем смотреть на незнакомую женщину?
Я смял эту картинку и выбросил в мусорное ведро.
12.4
Стас
С оставшимися в живых, до смерти перепуганными, бандитами, которые конечно же, слышали выстрелы и крики убиваемых товарищей, провели беседу. В которой объяснили их шаткое положение, висящие на ниточке жизни и почти молниеносность наказания.