Спустя пару кварталов перешел на быстрый шаг, а еще через полчаса пристроился в беседке какого то детского сада.
Нужно подумать, куда девать деньги. Но это завтра, завтра.
А сейчас надо поспать. Я лег на скамейку, опять на скамейку, но кровь наполненная адреналином не давала успокоится, заставляя дрожать от возбуждения. И, возможно, поэтому я и услышал их.
Крики боли.
— Айй, отпусти! Больно, урод!! – женский голос, слегка тянувший слова, звучал где – то неподалеку. Возможно вот за этим одноэтажным зданием служившим детишкам не то спальней, не то столовой.
— Куда ты собралась, сука?! – мужской пьяный голос, с одышкой, с усилием. Судя по всему, он схватил женщину и тащит ее куда – то.
Я вскочил. Горячая кровь требовала выхода энергии, а что может быть благороднее, чем защита женщины?
— Нет! Отпусти меня! Придурок, *лять! – женщина кричала не унималась, и, благодаря ей я четко определял направление, куда стоит бежать.
Закинул за спину драгоценный, в самом прямом смысле этого слова, рюкзак и понесся на выручку.
Дерущуюся парочку я нашел именно там, где и предполагал – мужик тащил девушку в беседку, на другой стороне здания. Девушка или женщина, в темноте трудно разглядеть, упиралась, пытаясь выдернуть руки, тянула тело в сторону, кричала.
Мужик же, молчал, пыхтел, но тянул жертву к заветной лавочке — его мысли были абсолютно понятны.
Услышав топот, они оба выпрямились, молча уставившись на меня. Я тоже присматриваюсь к ним, путаясь понять хотя бы возраст, но в ночи, при свете далеких фонарей видны лишь силуэты и основные черты лица. Им может быть и по двадцать, а может и за сорок.
— Отпусти ее, урод! Девушка не хочет! – Фраза у меня получилась глупая и напыщенная, но я в этот момент представлял себя не иначе как капитаном Америка, поэтому и мыслил подобными фразами – благородство из меня перло изо всех щелей.
— Парень, не дури. Иди своей дорогой, – пьяный сунул руку в карман и через секунду вытащил ее, с характерным щелчком раскрывая складной нож. – Мы сами разберемся, кто куда хочет.
Он оттолкнул женщину, и, чуть пригнув ноги, вытянув нож, пошел на меня.
— Бегите! – крикнул я женщине, — я задержу его!
Та, сделав пару шагов в сторону, почему то остановилась, с тревогой смотря на нас. Наверное, от испуга ноги отказали, мелькнуло у меня в голове.
Мужик тем временем, плавно покачивая ножом, медленно приближался. Как то уж слишком хорошо он его держал, уверенно. Возможно…
Уворот!
Тело дернулось в сторону, уходя от внезапного выпада противника. Мужик резко прыгнул на меня, со свистом кромсая воздух наточенной сталью. Ничего себе! Вот так сразу, без угроз, без криков. Причем бьет так, чтобы обязательно порезать.
Ладно.
Моя очередь.
Мужик отвел руку для следующего удара, но я не позволил ему этого.
Силовой кулак и прямой удар пушечным ядром вбили мой кулак в живот насильнику.
— Шыыыых – с силой вылетел воздух из его пасти.
Бздыньк — упал нож на асфальт из его руки.
Рядом, кулем упал мужик.
— Петя! – закричала женщина и бросилась сначала к упавшему, а потом на меня с кулаками. – Ты что делаешь, тварь! Зачем ты убил его!?
Оттолкнув меня, она снова склонилась над поверженным:
— Петя, Петенька, как ты родненький?
Взяв его под мышки, они вместе зашагали к выходу. Женщина ревела, причитая и жалея мужика, который пять минут назад причинял ей боль.
Я остался один в темноте.
Медленно офигивая над произошедшим.
Нет, я никогда не пойму женщин.
Никогда.
Утро я встретил у дверей хостела.
Сонный администратор, приняв от меня оплату за пару дней вперед, провел в четырехместную комнату, в которой занята была только одна кровать, ушел к себе. А я, не расставаясь с рюкзаком, принял душ, умылся. Там же, посчитал, сколько удалось взять денег. Почему то, даже себе мне было стыдно признаться, что я грабитель, поэтому я решил, что взял эти в деньги в долг, на неопределенный срок.
Получилось, кстати, прилично. Я, таких деньжишь в руках никогда раньше не держал. И даже в десять раз меньше не видывал.
Потом был сон. Все так же не расставаясь с сумкой, залез в кровать и наконец – то выспался.
В буфете были пакеты с быстрорастворимой лапшой и кипяток. Так же там был телевизор, и пока я, в гордом одиночестве, потому что была уже вторая половина дня, ел, мельком поглядывал в экран, смотря местные новости. И наконец дождался сюжет про себя.