А в подъезде меня ждали. На площадке у дверей квартиры стояли и скучали два дюжих мужика, которые заметно оживились, увидев меня.
— Молодой человек! Вы не знаете Скороходова Станислава Александровича?
И снова я сплоховал. И снова я сначала сказал, а потом подумал о последствиях:
— Знаю, это я. — И стоило мне издать последний звук, как я понял кто стоит передо мной. Коллекторы.
— Что же вы, Станислав, выплаты по кредиту задерживаете? В банке беспокоятся, нас беспокоят. Вот и мы решили вас тоже побеспокоить, поинтересоваться, может у вас произошло что, может, забыли вы про кредит.
Мужики были выше меня. Один в одетый в джинсовку, другой в футболке, открывающие крепкие, загорелые руки.
— Извините, я все заплачу, — быстро пробормотал я, стараясь не смотреть им в глаза, попутно доставая ключи.
— Ну куда же вы, Станислав? — широченная ладонь легла на дверь, наполовину закрыв букву «Д», в слове «ДОЛГ». — Мы вас столько ждали, а вы не хотите уделить нам минуту своего внимания!
Словоохотливый весело улыбался, но я почувствовал давление. Как давление его ладони на дверь, так и давление в его словах. Он вроде и хохмил, но в голосе прорезался металл.
— Убери руку! — также с металлом в голосе попытался сказать я, но не удержался и пустил в последнем слове «петуха». Замок наконец открылся, и теперь только лапища этой обезьяны преграждала мне путь к спасению.
— Когда вернешь бабки? — сиплый голос второго громилы не сулил ничего хорошего.
— На. уй пошел! — во мне начало что- то ворочаться. Недовольство и гнев. Кто они такие, чтоб трясти с меня деньги?
— Ну-ну, Станислав, что же вы так грубо? — улыбчивый сощурил глаза, словно беря меня в прицел. — Мы к вам по хорошему, а вы так некультурно.
— И ты туда же вали! — я почти прокричал это ему в лицо. Слова, словно брызги слюны, вылетали у меня изо рта.
— Станислав… — укоризненно покачал головой болтун.
Уворот!
Тело резко дернулось влево, а кулак, продолжавшего лыбится мужика, врезался в железную дверь, как раз туда, где полсекунды назад находился мой живот.
Бам! — зазвенела дверь.
А у меня зазвенело в голове и сжался кулак.
Спустя мгновение, улыбчивый летел к противоположной стене. Вокруг моего кулака рассеялся легкий сигаретный дымок. Удар получился почти на автомате, я мало что соображал и действовал по наитию.
Вы повергли своего первого противника! Опыт + 50/200
— Ах ты тварь! — сиплый, мгновенно оценив обстановку, ринулся в бой.
Он размахивался очень медленно, поэтому я успел уже сам, без помощи Наездника увернутся от кулака, подставив под удар плечо. И тут мой живот взорвался от боли — второй удар я попросту не заметил.
Следующий удар в бок, свалил меня на пол.
— Ты! Тварь! Еще! Рыпаться! Будешь! — сиплый пинал меня, с каждым ударом ноги выкрикивая слова.
— А ну пошли вон, фулиганы! Я сейчас милицию вызову! — смелая старушка нашла в себе силы закричать из-за закрытой двери.
Однако, даже этот поступок, остановил мое избиение.
Улыбчивый, который к этому моменту смог встать, наклонился надо мной, и сквозь зубы процедил:
— Мы вернемся, Станислав. Очень скоро вернемся. И в следующий раз все будет гораздо серьезнее.
Сквозь кровавую пелену я смотрел на него левый глазом — другой опух после прямого попадания тяжелого ботинка.
— Ну ты как, милок? — Сердобольная старушка, выскочила в подъезд, когда коллекторы наконец ушли.
— Нормально, баб Вера, жить буду.
Скрипя зубами встал. Вздохнуть получалось через раз, выпрямится до конца не смог — боль в животе скручивала в комок. В голове звенело, предметы двоились.
— Скорую поди вызвать?
— Не, не надо баб Вера. Я сейчас отлежусь и завтра все нормально будет.
Со второго раза смог открыть дверь и завалился внутрь.
Щелкнул замок и я наконец — то упал на пол.
Ни мыслей, ни желаний не было. Была боль. Пульсирующая, непроходящая. Правый бок разрывался на части.
Обратил внимание на мигающие надписи.
Вы провели свой первый бой! Поражение. Опыт +20(70)/200
Вам нанесены множественные повреждения внутренних органов! Проводится регенерация. Для скорейшего восстановления, рекомендуется употребить от 50 грамм белка, 40 грамм жира и не менее 200 грамм углеводов.
Поесть! Мне надо поесть!
Скрипя зубами от боли, натыкаясь на углы, оставляя кровавый след, я на четвереньках пополз на кухню.