«В таком случае», — сказал Пайк, — «я не имею права давать вам эти фотографии.»
«Тогда мне, я полагаю, просто придётся съездить в центр города и получить ордер на обыск», — сказал Олли и вздохнул. У него не было намерения ехать в центр города за ордером на обыск. На самом деле он пытался придумать, как ему сказать Пайку, что Августу похитили, напрямую не сообщив ему об этом. Позже ему пришлось бы сказать, что он ни разу не упомянул о похищении, что Пайк просто пришёл к этому выводу сам. Для этого он сказал: «Вы хотите, чтобы я поехал в центр города за ордером, мистер Пайк?»
«Да, съездите в центр на ордером.»
«Мистер Пайк, я могу получить ордер, поверьте мне. У меня есть вполне веские основания полагать, что фотографии будут служить доказательством преступления…»
«Какого преступления?» — сразу спросил Пайк.
«Неважно», — ответил Олли.
«Преступление, которое произошло на свадьбе Августы?»
«Позвольте мне сказать так», — сказал Олли. — «Было совершено преступление, мистер Пайк.»
«Где? На свадьбе?»
«Нет, не на свадьбе, а вскоре после свадьбы, и возможно, фотографии, которые вы сделали вчера, помогут нам установить личность или лиц, ответственных за это. Вот всё, что я могу вам сказать на данный момент, мистер Пайк, не подвергая при этом опасности жертву.»
«Кого? Жертву?»
«Ну, не важно, кого. Я не хочу подвергать её опасности из-за…»
«Её?» — спросил Пайк. «Девушка? Жертва — женщина?»
«Мистер Пайк, не имеет значения, кто жертва. Дело в том…»
«Но женщина ли это?»
«Да, это женщина.»
«Кто именно?»
«Мистер Пайк, я спрошу вас в последний раз. Если вы не позволите мне получить эти фотографии, мне просто придётся бежать в центр города и получать ордер, и от этого у меня волосы на заднице встанут дыбом, мистер Пайк, это действительно так. Так почему бы вам не сотрудничать с таким трудолюбивым человеком, и не дать мне эти грёбаные фотографии, ладно?»
«Я отдам их вам, если вы расскажете мне, что произошло. Что-то украли у кого-то из гостей Августы?»
«Нет, ничего не украдено.»
«Тогда кто-нибудь пострадал?»
«Нет. Никто не пострадал. Во всяком случае, мы об этом не знаем.»
«И что же произошло?» — спросил Пайк. «Августа знает об этом? Она знает, что вам нужны фотографии?»
«Нет, она не знает, что нам нужны фотографии.»
«Она знает, что было совершено преступление?»
«Да. Она знает.»
Было что-то особенное в том, как Олли сказал «Да», сделал многозначительную паузу, а затем добавил: «Она знает», и это сразу же рассказало Пайку всё, что ему нужно было знать.
«Что-то случилось с Августой», — сказал Пайк.
«Я не говорю, что с Августой что-то случилось», — сказал Олли. «Я не говорю, что с кем-то что-то случилось. Я лишь говорю, что совершено серьёзное преступление, и вы можете нам очень помочь, предоставив нам контактные листы и поехав со мной в отель, где мы сможем просмотреть их вместе с Клингом и ещё одним человеком. Возможно, вы знаете Артура Катлера, которому, вероятно, прямо в эту минуту звонят и просят пойти туда. Что вы скажете, мистер Пайк?»
«Если у Августы проблемы…»
«Да или нет, мистер Пайк?»
«Да. Конечно», — сказал Пайк.
Как и обещал Пайк, на чёрно-белых контактных листах было ровно 1080 отпечатков. Причём список гостей на свадьбу и приём насчитывал не 200 человек, как подсчитал Клинг, а ровно 212 человек. Карелла позвонил Катлеру и попросил встретиться с ним в отеле, а затем позвонил Клингу, чтобы рассказать, чего ему ожидать.
Клинг, который никогда не встречал Толстого Олли Уикса, но много слышал о нём от Коттона Хоуза, сразу же спросил, почему он вкладывает свои два цента в это дело. Карелла сказал ему, что Олли пришла в голову хорошая идея, ещё он слабо добавил, что Олли очень хороший полицейский и что им пригодится любая помощь, которую они смогут получить. Клинг сказал, что, по словам Хоуза, Олли является расистским засранцем. Карелла сказал ему, что это правда.
«Тогда зачем он нам нужен?» — спросил Клинг.
«Я думаю, он сможет нам помочь», — сказал Карелла. — «У него хорошая голова, Берт. Он склонен действовать по правилам, но иногда ему приходит в голову идея, о которой никто другой не думал.