Он резко улыбнулся и оторвал взгляд от роз, посмотрев прямо в лицо Августе.
„Джоанна, любовь моя“, — сказал он, — „мы сегодня здесь, чтобы пожениться, ты и я, мы здесь, чтобы отпраздновать нашу свадьбу. Мы здесь, чтобы освятить наш будущий союз, мы здесь, чтобы засвидетельствовать и уничтожить его. Другой, я имею в виду. Твой союз с другим мы уничтожим, Джоанна, мы забудем это бесстыдное выступление — почему ты позволила ему это сделать?“ — крикнул он, а потом тотчас же сказал: „Прости меня, Августа“, подошёл к тому месту, где она сидела на диване, взял букет из её рук и положил на пол. Затем, встав перед ней на колени, он взял обе её руки в свои и просто сказал: „Я беру тебя в жёны, я беру тебя к себе.“
Затем он поцеловал ей руки, сначала одну, потом другую, поднялся, осторожно поднял её с дивана и повёл в спальню.
Президентом Университета Рэмси был мужчина лет шестидесяти. Он пришёл в это учебное заведение из колледжа в Бостоне и председательствовал там только с начала сентября. Он в любом случае не узнал бы фотографии, которые показал ему Карелла, но вежливо посмотрел на них, затем покачал головой и предложил Карелле просмотреть старые выпуски школьного ежегодника. Он позвонил своей секретарше, и она повела Кареллу в университетскую библиотеку, где хранились копии ежегодника, начиная с года основания университета.
„Это дело об убийстве или что-то в этом роде?“ — спросила секретарша. Это была дерзкая блондинка лет двадцати пяти, одетая в юбку, которую Карелла счёл бы коротковатой для академических залов.
„Нет, это не дело об убийстве“, — сказал он.
„Что же тогда?“
„Просто обычное расследование“, — сказал он.
„Ох“, — сказала она, явно разочарованная. — „Я подумала, что это может быть что-то захватывающее.“ — Она многозначительно пожала плечами, а затем прошлёпала по библиотеке на своих высоких каблуках, оставив Кареллу одного в гулкой комнате.
Его работа была бы проще, если бы он знал точный возраст этого человека, но он, конечно, этого не знал. Судя по фотографиям, они оценили его возраст где-то между двадцатью пятью и тридцатью годами. Двадцать два года — это средний возраст, в котором студенты в Америке оканчивают колледж, и обычно есть два выпускных класса — один в январе, а другой в июне. Карелла не хотел терять времени. Он взял приблизительный возраст — тридцать лет — и вычел из него двадцать два, получив восемь. Именно с этого он и начал, с ежегодников, опубликованных восемь лет назад. Он нашёл их на полках, на которые ранее указала секретарь президента, и снял как январский, так и июньский номера. Начиная с январского выпуска, он медленно листал страницы, осознавая, что восемь лет назад этот человек, возможно, выглядел совершенно по-другому и не желал пропустить его ни в коем разе. Ни в январских, ни в июньских ежегодниках он не нашёл никого, похожего на этого человека.
Терпеливо он начал продвигаться дальше в выпусках за последующие годы.
Он знал, что ему, возможно, придётся просмотреть шестнадцать ежегодников — по два выпуска в год в течение восьми лет, охватывающих возможные даты окончания учёбы для мужчины, которому сейчас было где-то между двадцатью пятью и тридцатью годами. Карелла был готов тщательно изучить все шестнадцать ежегодников, и, если он ничего не найдёт ни в одном из них, он был готов просмотреть каждый проклятый ежегодник на этих полках. Но, как оказалось, ему не пришлось провести в школьной библиотеке и получаса.
Звали этого человека Клаус Шейнер. Он получил высшее образование шесть лет назад, то есть его нынешний возраст — двадцать восемь лет, оказалось, их первоначальная прикидка была неплохой. Он был членом Хорового клуба (хоровая группа в США, исторически состоящая из мужских голосов, но иногда также из женских или смешанных голосов, которая традиционно специализируется на исполнении коротких песен трио или квартетами — примечание переводчика) и Общества чести (группы в университетах США на основе академических успехов, лидерства, прилежания и характера — примечание переводчика), был избран в Фи Бета Каппа (старейшее почётное студенческое общество, изначально братство, в США, основанное 5 декабря 1776 года, общественная организация студентов высших учебных заведений — примечание переводчика) на первом курсе и был президентом Немецкого клуба. Как это было принято в некоторых ежегодниках колледжей, за строгим списком студенческих достижений Шейнера следовал куплет. Куплет гласил: Клаус классный, Клаус крутой, Клаус учится в медицинской школе, скальпель у него в руке.