Глава 23
На следующий день Виолетта прислала мне эсмску, пока я была в школе, не хочу ли я пойти в кино этим вечером.
На что я ответила: Очень много задали домашки. Извини!
“Тогда, как на счет кофе?”
“То что надо! После школы. Сент-Люси.”
“Увидимся.”
Я улыбнулась, подумав о том, как продвигался её английский. На самом деле, она схватывала на лету! Всего пару недель и она стала почти разговаривать как обычный подросток и не как вдовствующая герцогиня. А когда я услышала, как она говорит по-французски с другими. . ну, она, безусловно, старалась подбирать более бытовые предложения.
Она уже сидела в кафе, когда подошла я, и поднялся, чтобы поприветствовать меня с огромной улыбкой на лице. Расцеловав мои щеки, она воскликнула:
— Кейт! Ты была просто потрясающая в субботу ночью!
Мы сели, а она продолжала низвергать на меня свои эмоции, но тихим голосом, чтобы люди, находящиеся поблизости, не смогли подслушать.
— Все еще поверить не могу, что ты так хорошо сражалась всего после нескольких месяцев тренировок. Мы говорили Гаспару об этом, и хотя он отказывался признавать своих заслуг, все же он был очень горд.
— Ты тоже смотрелась очень круто! — говорю я. — Те парни были таким здоровенными. Они был в разы больше тебя, и ты ни дала им ни единого шанса.
Она отмахнулась от похвалы, как будто в том как она дралась и победила не было ничего особенного.
— Итак…что ты думаешь о Винсенте? Мсье, постойте, — Она подозвала, проходящего мимо официанта, чтобы я смогла заказать горячий шоколад.
Я откинулась на спинку своего стула, сидя напротив неё.
— Он был невероятен. Хотя, я рада, что он прикончил моего нума. Не знаю сколько бы мне еще удалось бы продержаться против него.
Она заколебалась, глядя на меня.
— Что? — спросила я, выражение её лица, посеяли семена беспокойства у меня в груди.
— Мне показалось, что он похоже не выкладывался на все сто процентов, — тихо ответила она. — У него круги под глазами. И у него такой болезненный вид. Я имею в виду, что он дрался, как опытный боец, но он просто кажется был физически не очень силен.
Я посмотрела вниз на стол.
— Ты права, Виолетта. Я имею в виду, что не понимала, насколько этот его проект оказывает на него влияние, пока не увидела его в бою. Он мог бы и в одиночку одолеть тех парней, если бы он не был… — голос мой умолк.
— В плохой форме. — Закончила моё предложение за меня Виолетта. — Я так и думала. Но мне хотелось бы ни о чем загадывать. Я и не догадывалась насколько всё плохо с этим проектом, пока не увидела его сражающимся. Не беспокойся об этом. Все наладится, — сказала она мягко. — А как у тебя дела? Есть прогресс?
— Никакого, — ответила я.
Она с сожалением поджала губы и вздохнула.
— Не переживай, Кейт. Уверена, все станет лучше.
Хотя, сама она так судя по всему не считала. Конечно, она не выглядела обеспокоенной, но и уверенностью её речь не была преисполнена.
Именно тогда подоспел мой шоколад. Я отхлебнула сверху горячую пену, и пока я вдыхала насыщенный аромат какао, гадала, уже в сотый раз, почему Винсент не мог просто быть нормальным человеческим парнем.
— Доброе утро, mon ange! А где твое платье? — отозвался Винсент с того места, где он стоял, прислонившись к воротам парка, напротив улицы входной двери в мой дом.
Вместо его обычных джинсов и пиджака, на нем были костюм и галстук. И, Бог ты мой, каким же няшкой он выглядел. Я так и застыла столбом в своих трениках, осматривая Винсента с ног до головы.
— Время тренировки. А что это ты в костюме, мистер Уолл Стрит?
— Ты не получила моего сообщения?
Я достала свой сотовый, чтобы проверить сообщение Винсента, которое оказывается пришло в три часа ночи: Завтра приоденься. Я веду тебя на официальное мероприятие.
— Официальное мероприятие? — глаза мои расширились. — Какое официальное мероприятие может начинаться в субботу в одиннадцать утра?
— Свадьба, — просто сказал Винсент.
— Ты ведешь меня на свадьбу? — спросила ошарашенно я. — Почему ты не сказал мне об этом раньше трех утра?
— Потому что не был уверен, что хочу брать тебя с собой.
Выражение моего лица должно быть очень хорошо выразило гамму моих эмоций, потому что он быстро начал оправдываться.
— Я не это имел в виду. Я хотел сказать, что не был уверен хочу ли я, чтобы ты видела свадьбу ревенентов. Ты и я уже сейчас сталкнулись со многими подобными вещами, я думал, что это может принести слишком много. . вопросов.
— Так почему ты передумал? — спросила я, еще не до конца успокоившись.
— Потому что решил, что из того, что я буду избегать подобных вещей не выйдет ничего хорошего. Я же обещал тебе, что не буду от тебя ничего скрывать. И ты уже позволила мне нарушить данное тебе обещание…на время.
— Ну, со свадьбой, может это конечно перегиб, но… — он смотрел вниз и теребил свой галстук — но, по крайней мере, ты будешь знать о том мире, в который попала. Я обязан, ничего от тебя не скрывать.
Я стоял, оглушенная на мгновение, прежде чем встать на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку.
— Я думаю, что справлюсь, Винсент. Спасибо за…
Я не знала что сказать.
— Просто спасибо, больше ни надо ничего говорить.
— Сколько времени тебе понадобится, чтобы переодеться? — спросил он, убирая локон моих волос от моих глаз. — Ты уже прекрасно выглядишь.
Я покраснела, не желая признавать, что дом ревенентов находился прямо через улицу от нас, и те, казалось бы, появлялись всякий раз, когда я сворачивала за угол, поэтому я никогда не покидала нашу квартиру, не убедившись, что неплохо выгляжу.
— Минут десять, на самом деле. Дай мне время подобрать платье и туфли и я буду готова.
— Прекрасно, — сказал он, глядя на часы. — У нас много времени.
Час спустя мы вошли в невысокую часовню Сент-Шапель, восьмисотлетнюю королевскую церковь, которая стоит всего в нескольких кварталах от Собора Парижской Богоматери на острове в Сене под названием Иль-де-ла-Сите.
— Свадьба будет здесь? — недоумевая спросила я Винсента, который взял меня за руку и повел по расписной винтовой лестнице в неф.
И как только мы вошли в помещение, я начала чувствовать, то же пьянящее ощущение переполнения чувств — чувство головокружения, которое я испытывала несколько раз, когда посещала часовню в качестве туриста. Потому что пространство было просто, неожиданно подавляющим.
Потолок был выше, нежели длина самого помещения, он был настолько высок, что его убранство едва можно было разглядеть. Но не от потолка у меня перехватило дыхание, а от роскошности убранства стен. Пятнадцать витражей, каждый на пятьдесят футов, были установлены по всей вертикальной поверхности стены часовни. Часовня в основном состояла из стекла и, удерживающих тяжелый потолок, колонн. Свет, который просачивался сквозь витражи, был синим, но настолько глубоким, что казался где-то даже фиолетовые, а толстое стекло смотрелось, как драгоценный камень. Общий эффект, наверное, был сродни ощущением будто вы крошечная золотая фигурка, находящаяся внутри яйца Фаберже, и весь ваш мир инкрустирован драгоценными камнями.
Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоить своё неистово бьющиеся сердце, и обняла Винсента.
— Как им удалось устроить в подобном месте свадьбу? — прошептала я, когда мы направились к группе людей, собравшихся у алтаря.
— Связи, — прошептал он мне в ответ, лукаво усмехаясь.
Я в изумлении покачала головой.
Там не было стульев и общей группой стояли тридцать, может сорок ревенентов, некоторых я видела на праздновании нового года в доме у Жан-Батиста. Мы направились к Жюлю и Амброузу, которые прервали свой разговор с Жан-Батистом и Виолеттой, чтобы сделать свои ценные замечания по поводу моего наряда.
— Ого, Кейти-Лу. Можешь не сомневаться, выглядишь ты как надо. Я едва узнал тебя без твоих джинсов и кед, — сказал Амброуз, заключая меня в объятья.