В одном Селма безусловно права — имение, судя по всему, было очень большим. В сравнении с домом Элтхауза вилла, которую снимали Бранеры, просто крошечная, хотя и состоит из четырех комнат, двора с бассейном и сада.
Вода показалась холодной, Элла почувствовала это, как только коснулась пены, набегавшей на берег. Ощущение ошибочное — уж очень теплым был воздух. По сравнению с Ла-Маншем океан горяч, как финская баня.
Вдруг Элле пришло в голову, что как раз в это время каждое утро она с балкона видела идущего по берегу незнакомца. Теперь-то ясно, кто совершал прогулки с такой удивительной пунктуальностью. Мужчина всегда шел одним и тем же маршрутом. Вот такой любитель утренних прогулок — Джеф Элтхауз. Сейчас, чего доброго, появится и обязательно решит, что она намеренно лишает его столь необходимого ему одиночества.
Идея искупаться сразу потеряла свою привлекательность. Элла вовсе не желала встречаться с Джефом Элтхаузом и поспешила вернуться назад. Ничего другого и не оставалось, мужчина примерно в это время должен показаться из-за поворота. От одной мысли об этом неприятный холодок пробежал по телу.
— Вот мы и снова встретились, миссис Бранер.
Этот уже знакомый голос чуть ли не до смерти напугал Эллу. Вздрогнешь от неожиданности, если думаешь что на пляже ты одна. А он, видимо, пока она разглядывала дом, приноравливаясь к температуре воды, успел повернуть из-за выступа скалы. Элла не заметила приближения Элтхауза и чуть на него не налетела.
— Я… не… миссис Бранер, — вот все, что и нашлась сказать в ответ.
Его взгляд смущал, хорошо еще, что догадалась обернуть бедра полотенцем.
— Я знаю. — Он стоял рядом, стройный, высокий. Элле пришлось бы задирать голову, если бы она решила взглянуть ему в лицо.
— Моя служанка дружит с Памелой, и когда я описал незнакомку из аэропорта, она тут же догадалась — речь о няне Бранеров.
— С какой радости потребовалось описывать меня служанке? — спросила она. — Мне не нравится, когда меня обсуждают в разговоре с прислугой.
Его темные глаза сузились.
— Я никого не обсуждаю, Элла. Просто удовлетворил свое любопытство. Женщина из аэропорта слишком молода, чтобы иметь двоих детей, не правда ли?
Элла разозлилась:
— Какое, собственно, вам дело? — Она облизала пересохшие губы. — Мне кажется, я не давала повода ни ко вчерашней назидательности, ни к сегодняшней фамильярности.
Элтхауз скривил рот в усмешке.
— Не знаю вашего полного имени, мисс?.. — с подчеркнутой иронией начал он. — Ну что же вы молчите — назовите себя, пожалуйста.
Еще не хватало! Произнеси она свою фамилию, и вся ее семейная драма, кстати, разыгранная с его участием, выйдет наружу.
— Мое имя вам ничего не скажет. Я просто няня Бранеров. — Элла надеялась, что на этом разговор закончится, но как только попыталась уйти, он схватил ее за руку.
Элла не испугалась, хотя, наверное, должна бы. В конце концов, этот Элтхауз соблазнил ее мать! А она кто? Всего лишь прислуга состоятельных хозяев. Скрытое легким спортивным костюмом, тело мужчины не выдавало особой мощи, но рука у него сильная. Отвратительная сила соблазнителя. Может быть, именно это и решило судьбу ее матери, и ее, Эллы, судьбу тоже?
— В чем дело? — спросил Элтхауз, и Элла почувствовала его дыхание на своей щеке. — Неужели вчерашний инцидент заставляет так резко реагировать на мои слова сегодня? Ну наговорил лишнего. Так что из этого? — Он наконец отпустил руку Эллы. — Хорошо, я извиняюсь. Если ребенок такой же, как и его отец, то няня заслуживает снисхождения.
Элла перевела дыхание:
— Это что, по-вашему, извинение?
— Нет, — покачал головой Элтхауз. — Кто должен извиниться, так это Бранер. Он и не думал выводить меня из заблуждения, что передо мной чета Бранеров. Наверное, ему нравится издеваться над аборигенами.
Элла постоянно уверяла себя, что совершенно не интересуется, где живет ее мать со своим мужем, экс-любовником, но все равно спросила:
— А вы что, мистер Элтхауз, местный? Вот уж не подумала бы! И вам, видимо, по вкусу такая жизнь?
— Что вам до моих вкусов? — прервал ее Элтхауз. — Но, в принципе, здешняя жизнь меня вполне устраивает.
— Рада за вас. — Элла не скрывала сарказма.
Элтхауз отплатил ей тем же:
— А я рад, что наконец достигнуто взаимопонимание.
Затем он кивнул головой в сторону океана и спросил:
— Вы ведь собирались купаться?