— Ну хорошо, никаких особенных грехов нет у тебя, ты ничем не грешен, прощаю, разрешаю, иди, причащайся. Слава Богу, что ты никого не убил, не украл.
При том как на приходах священники бывают загружены, это вполне естественно. Но, к сожалению, бывает часто, что именно вот этот-то человек находится в наибольшей опасности. Потому что в нем есть застарелая и тяжелая болезнь, смертельная, духовная болезнь окамененного нечувствия, которая может привести его к духовной гибели гораздо раньше, чем он думает, которая может помешать ему прийти в следующий раз. Выявить эту болезнь и убедить больного каяться — это большой труд, это большое умение, требующее большой любви и внимания духовника.
Но, в конечном итоге, на исповеди дело сводится к тому, что человек лишь называет свои грехи. Сами по себе грехи являются только лишь следствием какой-то греховной работы, которая совершается в душе человека. Грехи — это некие плоды на злом дереве греховной жизни. Вот, например, растет какой-нибудь ядовитый куст, и на нем появляются ядовитые ягоды, но если даже мы их оборвем, а куст оставим, то на следующий год появятся такие же ядовитые плоды, то есть мы скорее всего ничего не изменим в душе человека, только лишь прощая и разрешая уже совершенные им какие-то злые поступки. Задачей духовника является изменение души кающегося, нужно исторгнуть корень греховный, но сначала нужно его найти.
Таким корнем, как нас учат святые отцы, являются страсти. Систематизация этого учения о страстях дана нам во многих святоотеческих творениях. Примерный их список я приведу: чревоугодие, блуд, сребролюбие, гнев, печаль, уныние, тщеславие и гордость. Можно расставить эти страсти в другом порядке. Можно говорить еще о сластолюбии, о зависти, о раздражительности, о честолюбии, но, в общем, это варианты или родственные страсти, которые могут быть по-разному называемы.
Учение о духовной жизни человека нигде не дано в такой удивительной и благодатной полноте, как у святых отцов Востока. И каждый христианин, желающий жить духовной жизнью, и тем более каждый пастырь, должен обязательно не только быть знаком со святоотеческой аскетикой, должен постоянно быть в общении со святыми отцами, постоянно читать их, для того чтобы их восприятие духовной жизни было живо в его сердце. И не только читать, но и следовать им сам, жить духовной жизнью, на личном опыте знать то, о чем говорят святые отцы. Тогда он сможет кающемуся сказать: «Да, грех, совершенный тобой, очень (а может не очень) тяжел. Но важно не только покаяться в этом грехе, в этом совершенном тобой преступлении или какой-то ошибке — гораздо важнее еще покаяться в той страсти, которая этот грех произвела и производит постоянно, которая стала для тебя опасной болезнью. Нужно понять, что именно эту страсть нужно искоренить из твоего сердца и в этом смысле изменить свою душу, свою жизнь. Только тогда в твоей духовной жизни будет движение вперед, тогда ты приблизишься к Богу».
Что же такое страсть? Страсть — явление духовное, т. е. не поддающееся до конца рациональному объяснению. Духовное выше душевного, душевное тоже очень часто бывает иррациональным, и поэтому все здесь объяснить невозможно, понять умом невозможно, но можно многое понять сердцем имея опыт.
Исходя из учения святых отцов, можно сказать, что все страсти действуют в сердце человека неким таинственным образом, подменяя собой ту естественную духовную деятельность души, которая предусмотрена промыслом Божиим при сотворении человека.
Типичным примером страсти является алкоголизм. Вы знаете, что в Псалтири сказано: «Вино веселит душу человека». Вино есть тот прекрасный напиток, который избран Христом для самого главного таинства — таинства Евхаристии. Это тот чистый и прекрасный напиток, который употребляется в литургии и прилагается в Кровь Христову. Что может быть выше этого? Вино употребляется и в обычной человеческой жизни, когда собираются гости, когда бывает праздник, и все знают, что вино — это непременное угощение на всяком празднике, и в этом ничего плохого нет. Но можно такое употребление вина подменить алкоголизмом, можно сделать влечение к вину болезненным, неестественным, и даже противоестественным. Тогда человек начинает постепенно воспринимать вино уже иначе, он уже не выбирает вино высокого качества, ему важно, чтобы оно было покрепче, ему важен алкоголь. Вот он уже хочет только водки, только спирта. В конце концов, ему уже все равно, что это, чистый спирт или что-то другое, он готов уже пить чуть ли не лак. Лишь бы только напиться и быть пьяным, лишь бы ощутить в себе действие алкоголя. Разве это то, что, скажем, испытывают люди, когда они приходят на праздник в гости, и им наливают бокал вина? Конечно нет. Тут происходит подмена. И вот оказывается, что такой пьяница за бутылку водки готов отдать свою работу, потерять свою семью, он пропивает все на свете: и жену, и детей, и свое положение, все свои деньги, начинает воровать, ему грозит тюрьма, наконец, человек перестает есть, потому что не на что ему есть. Но не перестает пить. Бывает часто, что такие пьяницы доходят до крайнего истощения, валяются в канавах, но каждый день находят себе правдами или неправдами бутылку вина, без которой они уже жить не могут.