– Черт, – пробормотал я, временно забыв, что здесь Голди. – Голди, ты можешь,
пожалуйста, просто принять мои извинения и не спрашивать меня снова? Я обещаю, что
приложу больше усилий, чтобы быть другом, когда вы рядом, но мне нужно, чтобы вы не
копались в моем прошлом. Пожалуйста, можете это сделать? Я просто хочу двигаться
дальше.
Это ложь, но ей необязательно об этом знать.
Она воспользовалась моментом, чтобы обдумать то, о чем просил ее, но после
некоторых размышлений, она согласилась и встала. Она подошла прямо ко мне и обняла за
мою талию. За ней я видел, как напрягся Джетт из–за интимного контакта, но потом
кивнул, тем самым гарантируя свое благословление. Я обнял девушку своего лучшего
друга, и, на мимолетное мгновение, я упивался чувством ее, прижимающейся ко мне.
Характерный аромат ванили и цитруса заполнил мои ноздри, когда Голди сжала меня
крепче. Невольно, я положил щеку на макушку ее головы и сжал ее так же крепко.
Однажды я признался в своей любви этой женщине. Однажды я спросил ее,
почему она выбрала Джетта. Однажды я мечтал, быть тем, кто обнимает ее, но теперь,
хоть она и вызывала незначительное желание во мне, оно было ничем в сравнении с тем,
что делала со мной Лайла. Голди накренила мою ось, но Лайла потрясла меня до глубины
моей чертовой души.
– Я всегда буду рядом, Кейс, поддерживать тебя и молиться, чтобы однажды ты
сможешь найти спокойствие в том, чтобы не пожирало тебя живьем.
– Спасибо, – ответил я, отступая и уходя к двери. – Мне нужно выйти отсюда.
Увидимся ребята.
До того как они успели что–то сказать, я вышел из дома. Вдыхая мускусный
воздух Нового Орлеана, я пошел прогуляться и очистить свой разум. Начиная с
завтрашнего дня, мне нужно вернуться в строй, начиная с моих обязанностей в
«Справедливости».
Глава 21.
Мое прошлое…
Это не то место, где я хотел находиться, дожидаясь снаружи ресторана прибытия
Голди Бишоп. Джетт был непреклонен в том, чтобы сделать из нее «Девочку Джетта», и я
не имел представления почему.
Ну, это не правда. Я знал, что у нее есть основные потребности, которые нужно
учитывать. Она потеряла своих родителей, свой бизнес и дом в Урагане Катарина. У нее
был долг в тысячах долларов, работа в сомнительном стрип–клубе «Киттен Касл», и жизнь
от зарплаты к зарплате, едва сводя концы с концами. Таких женщин, как она, много в
Новом Орлеане. Чего я не понимал, почему Джетт так был увлечен помощью ей. Она даже
не его тип.
Она мой тип. Пылкая, упрямая и чертовски красивая.
После того как увидел ее в «Киттен Касл», она залезла мне под кожу, и я сильно
хотел увидеть ее снова, но на моих условиях, условиях, на которых я мог объявить ее
своей, не привлекая других мужчин.
Я оперся ногой об колонну, возле которой стоял, и запихнул руки в карманы.
Капюшон скрывал меня от внешнего мира, смягчая мое присутствие.
Рутина моей жизни предложила мне маленький шанс, подумать о чем–то еще за
пределами моего маленького мирка. Я ценил монотонность моей ежедневной
деятельности. Девушки знали свои роли. Они работали органично друг с другом, поэтому
я не понимал, почему Джетт хотел нарушить спокойствие. Это достаточно редкое явление,
когда женщины живут без драмы между ними. Добавь пятую к ним и только нарвешься на
неприятности.
Но я не принимал чертовы решения – Джетт принимал. Именно поэтому, я стоял
снаружи кафе, дожидаясь прибытия Голди.
С растущим раздражением от ожидания, я посмотрел на свои часы и потом снова
в том направлении, котором появится Голди. Будто явившись из ниоткуда, я заметил ее
шагающую прямо ко мне. Ее походка сбилась, когда она подняла взгляд и заметила, что я
уставился на нее. Хватка на ее сумочке усилилась, а подбородок поднялся вверх, пока она
продолжала иди в мою сторону.
Каждый ее дюйм был покрыт одеждой, ясное послание, что она не хочет
пожирающих взглядов. Она могла прикрывать себя сколько хотела. Я все равно знал, какие
изгибы она прячет под одеждой. Они впечатались в мой мозг, когда я увидел ее в «Киттен
Касл».
– Голди, – сказал я, больше подтверждая, чем спрашивая.
– Эм, да. А ты? – спросила она, не ослабляя смертельный захват на своей сумке.
– Присядем за столик, – предложил я, выходя из своей стойки и кивая в