Как будто у меня был выбор. Если я не покажусь на работе вовремя, Джетт
окажется у моей двери быстрее, чем я смогу засунуть бутылку виски в свой рот.
Хоть мои мысли были где–то еще, я понимал, что единственное место, куда я
могу пойти, это же единственное место, где я никогда не хотел бы быть.
Пришло время вернуться в «Туманную комнату».
***
Общественный центр уже был переполнен людьми, которые записывались на
бесплатное членство и собирались на экскурсии с девочками, которые были одеты в
шорты цвета хаки и футболки–поло. Едва ли не комично наблюдать, как «Девочки
Джетта» расхаживали тут в такой повседневной одежде, отличавшейся от их нарядов на
представлениях, которые состояли из лифчиков, стрингов и тоньше–чем–шарф костюмах.
Голди сидела за передней стойкой, встречая меня улыбкой, но вместо того, чтобы
вступить в разговор, я просто кивнул и направился к себе. Она действительно идеальный
человек для встречи людей, чертов луч солнца. Хоть мне и ненавистно признавать это, ее
улыбка ослабила напряжение в моих плечах.
Она встала и последовала за мной.
– Эй, – позвала она, хватая меня за плечо, чтобы привлечь внимание.
– Ахх, черт, – пробормотал я, пока пытался отстраниться. Может, я слишком
рано заговорил об ее ослаблении некоторого напряжения. Ее хватка на моем плече послала
осколки боли кричать по моему телу, спасибо тщательной работе Винни.
– Эй–эй, – сказала Голди, отступая на шаг. – Что не так?
– Ничего? – ответил я, сжимая свой стаканчик с кофе немного крепче, когда
жжение в моей руке начало оседать.
– Не лги мне, – произнесла Голди, уперев руки в бока.
– Не твоего ума дело, – выстрелил я в ответ, не желая начинать с ней это.
– Ты мое дело. Ты мой работник.
– Твой работник? Каким образом ты это решила, когда я менеджер этого чертова
заведения?
Мне на самом деле было довольно интересно послушать объяснения Голди.
Она прикусила губу, пока пыталась остановить поезд своих несущихся мыслей.
Ее глаза засияли в то мгновение, когда она поняла, что собирается сказать. Я приготовился
к тому, что я мог только вообразить, станет ее неприятным ответом.
– Ты может и управляющий, Кейс, но Джетт начальник этого заведения, и ты
знаешь, кому принадлежит Джетт? Мне – сказала она, указывая на себя. – Этот мужчина
не может функционировать без меня, поворачивающей его голову в правильном
направлении. Следовательно, я контролирую Джетта, а значит и тебя…
– Ты контролируешь меня, малышка? – спросил Джетт, подходя к ней незаметно.
– Фух, – она схватилась за свою грудь, испугавшись. Развернувшись, она
толкнула и Джетта и сказала: – Не подкрадывайся ко мне так.
– Я должен, если собираюсь держать тебя в узде, – Джетт улыбнулся ей, пока
притягивал к себе за талию.
Они такие чертовски отвратительные.
– Держать меня в узде? Будто я непредсказуемый человек?
Джетт поднял бровь, давая понять Голди, что он это и имел ввиду. На удивление,
она не воспротивилась, а вместо этого согласилась и притянула его в свои объятия.
Она повернулась ко мне и сказала:
– И все же, я хочу знать, что случилось, даже если ты не мой работник, –
уступила Голди.
– Ты чертовски права, я не твой работник.
Я начал уходить, когда Джетт позвал меня по имени. Я остановился и ждал,
когда он скажет что–то мне.
– Виделся с Винни прошлой ночью?
– Кто такой Винни? – защебетала Голди.
– Не беспокойся об этом, вы оба, – ответил я, потом скрылся в «Туманной
комнате».
Свет был выключен, и помещение было тихим, практически жутким, после
прошедшего дня. Снаружи дети носились вокруг меня, их матери гонялись за ними,
разбрасывая предупреждения, которые, уверен, были забыты.
Сначала запах кожи и дерева ударили по мне. Мои чувства рухнули на пол,
воспоминания затуманили мозг, яркие образы моих боксерских дней вспыхнули в одно
мгновение. Запах всегда будет терзать меня. Он всегда будет посылать укол сожаления, от
того, что могло бы произойти, если бы я не доверился полностью другому человеку.
– Зачем ты встречался с Винни?– спросил Джетт, захлопнув дверь позади себя. Я
обернулся, чтобы посмотреть, что с ним не было его маленького миньона, и выпустил
глубокий вдох, когда прошел к скамейкам, чувствуя каждое повреждение и боль.
– Нужно было забыться. Видеть вчера Мэделин было слишком.