— Однажды вы снимете пелену с глаз, — прошептал он, цитируя ее. — Глаза, — повторил он. — Чем-то похоже на твое имя, Айрис. — Он наклонился вперед, совсем чуть-чуть. И Айрис впервые увидела, что за вуалью что-то блестит. Вероятно, это были его глаза: золотые с зеленым оттенком, ничего подобного она раньше не видела. И опять же, не страшно, но и не безопасно. — Айрис, ты оцениваешь все, исходя из того, что видишь? — спросил он, при этом ее имя прозвучало как «ей-рис». — В ваших книгах увидеть — это единственный путь, чтобы поверить?
— Зря мне не дали пару учеников, — ей не нравилось, как в беседе он начал загонять ее в угол. Она не собиралась вести беседы с Чудовищами. Она здесь, чтобы раззадорить их. — Если только вы не уродливы, — она уперлась своими дорогими туфельками в пол и крепче сжала нож. — Вы бы предпочли не использовать глаза в оценке, — вдруг ей стало неуютно, под его зеленоглазым взглядом. Она решила, что они больше руководствуются страхом.
— 45-
Мастера Андре это не обидело. По крайней мере, по его силуэту этого было не увидеть. Он долго молчал. И чем больше его молчание заполняло комнату, тем сильнее ослабевал контроль над ножом в ее руках и ее жизнью. И она его, наконец, отпустила. Молчание Чудовища озадачивало, и вся ее злость отступила. Дабы скрыть свою слабость, она начала есть, только не руками, а золотыми вилкой и ложкой.
— Надеюсь, тебе нравится наша еда, — он откинулся назад и тоже принялся за еду. — Она свежая, здоровая и на вкус…
— Неземная? — она не могла промолчать. Это было заслужено. Еда была дьявольски вкусная, и она не могла от нее отказаться. Девушка сказала себе, что ей нужны силы, так что без зазрения совести ела то, что сначала посчитала человеческим. Разумеется, это не так. Думаю, люди на вкус не такие вкусные.
— Однажды старший Мастер сказал мне, что сны, это все, от чего ты можешь сбежать, просто проснувшись, — произнес Мастер. — Но с другой стороны, это оставляет след на душе. Ты не можешь проснуться от этого. Поэтому нам нужны сны, так мы можем сохранять равновесие разума.
— Вы говорите «мы», будто вы человек, — заметила Айрис.
— Возможно, я был им. Когда-то, — ответил он, и она посчитала, что здесь есть какой-то подтекст. — И, возможно, буду им снова, — он разрушил все предположения, но ее не покидала мысль, что Чудовище играет с ней.
На некоторое время воцарилась тишина.
Звук пережевывания был неприятен Айрис. Она была здесь не ради обеда, и не было ничего, что она могла бы сделать — и перед этой едой было невозможно устоять. Неожиданно Айрис заставила себя отложить вилку. Она вспомнила аромат розы. Еда может быть такой же коварной и повлиять на нее.
— Вот, значит, как вы поступаете со всеми Невестами? Разговариваете? — Айрис ударила ножом по столу. Она осознавала свое странное поведение, и это беспокоило. Может она и не прибыла бы сюда добровольно. Влияние Чудовищ было сильнее, чем она себе представляла.
— Тебе неприятен разговор? — спросил Андре.
— Не с тем, кого я не вижу.
— Я еще не уверен, что ты готова меня увидеть, — отозвался он, без намека на неловкость.
Айрис чувствовала странное сочувствие к нему, и это было так неправильно. И принятие Мастером его уродства, не делало его чудовищем. Она чувствовала его страдание самым странным образом.
«Сегодня я сама не своя. Что со мной происходит? Может, то полотенце что-то сделало со мной?»
— Вы очень уродливы? — она пожала плечами, дабы почувствовать воздух в горле.
— Какая разница между уродливым и очень уродливым? — и продолжил спокойно есть суп.
«Снова ответ вопросом на вопрос, Айрис. Он намерено лезет тебе голову, или просто скромен и задет?»
— Я не знаю, — сдалась она. С тех пор как она прибыла сюда, никто не боролся с ней и не препятствовал, усыпляя ее бдительность. Как можно бороться с Чудовищем, которое не нападает? А если не нападает, то может ли все еще считаться Чудовищем?
— Я не против посмотреть на вас, каким бы вы ни были, — любопытство съедало ее живьем.
— Я тоже не против посмотреть на тебя, — еще один странный ответ.
— Вы знаете, как я выгляжу. Через вуаль вы меня ясно видите, — заявила она.
— О, я знаю, как ты выглядишь, — рассмеялся он. Его смех заставил ее задрожать. Он был громким и гулким. Слишком уверенным. Слишком властным. Неожиданно ей все стало понятно. Это его противоречия сбивали ее с толку. Он ел, как монстр, а потом аккуратно вытер рот салфеткой. Кто так делает? — Я и другие Мастера увидели тебя зовущей нас, с красной розой в руке. Это действительно было шоу.