- Я восхищен, что ты приходишь сюда по своей воле, - произнес он, пока они шли, на этот раз уже чуть спокойней, возможно пытаясь понять ее действия. - Мне до сих пор интересно, что такое это твое Пентименто, и как оно может помочь мне узнать что-нибудь о Чудовищах.
Айрис наконец-то остановилась перед шестиэтажным зданием, которое находилось, в целом, в гораздо лучшем состоянии чем остальные. Не смотря на повреждени, здание выглядело как строительная площадка с лестницами, веревками и всевозможными машинами - в основном деревянными -собранными вокруг. Кто-то соорудил что-то вроде деревянных ступенек, которые поднимались по стене здания, изгибаясь по диагонали то влево, то вправо. Издалека это было похоже на зигзаг из дерева на стене.
- Кто сделал это? - поднял голову Колтон.
- Кто же еще? Я.
- Ты? - усмехнулся Колтон, восхищенная улыбка вновь появилась на его губах.
Айрис горделиво кивнула.
- Мой отец научил меня.
- Твой отец умеет плотничать в городе, сделанном из стали и голограмм?
- Редкое хобби, я знаю. Он учился этому у своих предков, - поведала Айрис. - Мне бы хотелось, чтобы ты никому не говорил об этом. Совет считает подозрительным все необычное.
- Находится с тобой уже незаконно, - ухмыльнулся Колтон. Он говорил от чистого сердца. – Я тоже не так прост, как кажусь, и я никому ничего не расскажу. Но Коди сказал мне, что твой отец увлекается рисованием.
- Коди рассказал тебе многое за короткое время, - сказала Айрис. - На самом деле мой отец в юности был художником.
Колтон все еще был потрясен строительством.
- Так почему же ты пошла на все эти трудности, чтобы соорудить это? Почему здесь и почему это здание так важно?
- Ну, - Айрис вздохнула дольше, чем обычно. - Мой отец никогда не рисует кистью, чтоб потом продавать очаровательные портреты и зарабатывать деньги. Он практиковал забытое искусство, а это имеет много общего с рисованием, мне кажется.
- И он собирается сделать что-то с этим зданием? - спросил Колтон, осмотрев здание снова и заметив следы краски на его стенах.
- Да, - ответила Айрис, обхватив себя руками. Как бы ей не нравился Колтон, рассказывать ему о своей глубокой страсти было достаточно сложным моментом для нее. Что если ему не понравится ее хобби? Это бы испортило любые планы на будущее между ними - хотя она была уверена в том, что все равно никогда снова не увидит его после сегодняшнего. Но Айрис, оставаясь верной самой себе, не могла перестать думать об этом. Ее страсть к своему искусству, казалось, могла перечеркнуть любые отношения в ее жизни. Если она порвет с парнем, она переживет. Но если у нее заберут ее страсть, она погибнет. - Это здание имеет много общего с рисованием моего отца.
- Вау, мне любопытно, - сказал Колтон. - Что же это за искусство и как оно называется?
Айрис заметила, что в его глаза снова вернулись искорки, и ее это радовало.
- Ну же, расскажи мне. Мне интересно, - потребовал Колтон.
- Это называется Пентименто, и это отчасти запрещено Чудовищами. Это прекрасное, но опасное искусство, - поведала Айрис, вспоминая первый раз, когда ее отец рассказал ей о том, что такое Пентименто, и как это изменило ее жизнь и ее мысли о Чудовищах навсегда.
-9-
Когда Айрис было около пяти лет, задолго до того, как умерла мама, ее отец, на нескольких часов запирался в подвале, пока мама перед зеркалом заплетала ей волосы . Айрис не могла похвастаться густыми волосами. Светлые, но не золотистые, немного жестковатые, они трудно расчесывались. Во Вторых Штатах всегда почитался золотистый цвет волос. Но уже в подростковом возрасте, ее волосы выглядели гораздо лучше, хорошо, что никто не видел их, когда она была маленькой девочкой. Мама думала, что заплетая, замаскирует их изъян, к тому же с такой прической ее дочка выглядела модной. Айрис же, из-за них, совсем не волновалась. Если кому-то не нравится, то пускай просто не смотрит . Чем занимается ее отец внизу, вот что по-настоящему будоражило в ней любопытство.
Возможно, ей было бы не так интересно, если бы все в доме не были бы такими скрытными. Но вообще-то, если Чудовища что-то прознают, то Чарльз Бьюмонт подвергнет себя большой опасности.
Айрис и раньше видела, как мама ссорится с отцом по этому поводу . Она жаловалась , что его хобби разгневает Совет. А следом и Чудовищ.
- Это единственное, что приносит мне радость, - так он отвечает маме. - И никто никогда ничего не узнает. Хобби перешло ко мне от отца, а ему от деда. Это у нас в роду. Меня не волнует, разрешение от проклятых Чудовищ.
– Никто и не говорит, что они не разрешат,- объясняла мама. - Не думаю, что кто - то даже знает об Пентименто . Я просто чувствую , что ты нарушаешь первый и единственный приказ Чудовищ.
- Я знаю, первый и единственный приказ, мама, - на цыпочках, , Айрис тянет руку вверх, как будто она на уроке в классе. - Можно мне повторить его наизусть?
- И к чему приведет убийственный приказ Чудовищ, - закатил Чарльз глаза. - Как они смеют обучать ему детей в школе?
- Я хожу в детский сад, папа, - Айрис считает, что обязана поправить его. - А в школу пойду на следующий год.
Мать Айрис бросает на Чарльза обвиняющий взгляд, потом опускается на корточки, нежно взяв дочь за руки. - Пожалуйста, расскажи папе, что ты выучила, Айрис.
- Первый приказ, - расправив спину, Айрис убедились, что ее верхняя пуговица застегнута, затем откашлялась, прочищая голос. - Не возражай Чудовищам.
– Умница,- нежно погладив дочь по голове, мама постаралось избежать протестующего взгляда Чарльза.
- Во Вторых Штатах мы живем в достатке и наслаждаемся жизнью под управлением Чудовищ . Мы свободная нация, как никакая другая, - Айрис отдает честь матери, как солдат. - Каждый человек имеет право думать и делать то, что ему заблагорассудится, до тех пор, пока он соблюдает закон,- она поворачивается к отцу, погрозив ему указательным пальцем. - Никогда не возражай Чудовищам.
Вздохнув Чарльз взъерошил ей волосы, так как возразить ему было нечего.
- Чему они только детей учат? - Пробормотал он, спускаясь по лестнице в подвал.
- Недолго, - попросила мама папу, снова поворачиваясь к Айрис. - Поскольку ты была хорошей девочкой, я сейчас причешу тебе волосы, и заплету их так, как ты любишь.
Но во время причесывания, маме позвонили .И Айрис не сдержала любопытства и спустилась в подвал. К ее удивлению, отец оставил дверь открытой.
На цыпочках она зашла в комнату, заполненную всевозможными книгами и картинами. Интересно, почему отец все еще хранит бумажные книги, когда никто больше не использует их, потому что они доступны в цифровом формате.
Тем не менее, не было закона напрямую запрещающего владеть старыми книгами, наверное только потому, что никому они не нравились. Даже блокноты и карандаши по-прежнему продаются на аукционах, так как считаются антиквариатом. Художники использовали их главным образом в одном из направлений в художественном искусстве, но они слишком дорогие, так что такое искусство большая редкость.
Художник! - предположила, Айрис. Ее отец должно быть художник. Но почему тогда он скрывает это?
Айрис подобралась поближе , чтобы лучше различить, чем занимается отец. В очках с толстенными стеклами он склонился над картиной, которую она раньше никогда не видела. На ней была изображена женщины с необычной улыбкой. Женщина в черной вуали, с очень таинственной улыбкой, подумала Айрис, да и картина выполнена по большей части в темных и пожелтевших тонах. Отец отдирал стикер в верхнем правом углу, с подписью, « Ренессанс «. Айрис понятия не имела, что это означает.