- Прости. - Пробормотал он, и ушел в темноту, оставив дверь открытой.
***
...женщина с редкими седыми волосами и окровавленной шеей, протянула к нему тонкие руки.
- Виктор, оставь Светоч! Он не для твоих рук.
«Откуда она знает имя?» Руки старухи удлиняются, покрываются струпьями, на пальцах отрастают желтые длинные когти. Виктор почувствовал, как перестало слушаться тело. Горло сжали спазмы - не закричать. Ноги, как каменные глыбы - не убежать. Ни вздохнуть, ни отвести взгляда от убитой. Старуха плюнула ему в лицо. Ее слюна холодна, как лед. Женщина раскрывает рот, что-то говорит, но слышен лишь монотонный ровный шум.
Он проснулся от собственного крика, замерзший и промокший до костей. «Это просто дождь» - прошептал он едва слышно. Тяжелые капли громко щелкали по листьям. Мужчина выбрался из под большой сосны, где ночевал, и поднял голову кверху. Тугие струи били по лицу, смывая ночной кошмар. «Что со мной?»
Ему приходилось убивать и раньше. Но не так. Не таких, как эта старуха. Озверевшие бандиты, мародеры, наконец, чужие бойцы - все это было понятно и просто. Он всего лишь защищал свой город. У солдата нет иной судьбы. Но никогда, никогда ему не снились такие кошмары. Виктор с силой провел ладонью по лицу, сделал несколько глубоких вдохов, и поднял с земли пропитанный водой рюкзак. Путь еще далек. Людям нужна помощь. Нужен Светоч - на все другое надежды просто не осталось. Смерть одной бабки - невеликая цена за спасение тысяч жизней.
Камень за пазухой согревал, навевал спокойствие и уверенность, гнал прочь липкие ночные воспоминания. Виктор положил руку на грудь, туда, где под истрепанной курткой дышал теплом Светоч - и замер. Камень едва ощутимо вибрировал.
- Ты согрешил - вдруг услышал он.
Бестелесный голос, тихий, как шорох песка. Безразличный, словно зеркало.
«Так бывает в снах. Кажется, что проснулся, но худшее еще впереди». В тихом голосе чувствовалась сила. «Так спокойно и отстраненно не может говорить человек. Даже во сне».
- Кто ты?!
Долгое молчание. Мелкая дрожь от камня передается всему телу.
- Ты знаешь сам. Вам что, мало Тьмы?
Виктор рассмеялся злым смехом.
- Ты - Бог? Что еще ты сделаешь с нами? Я видел старые фильмы, Бог. Я видел небо не черное, а синее, видел солнце. Я видел, как мы жили до Тьмы! Не знаю, чем люди так рассердили тебя, но милосерднее было просто уничтожить всех. Что еще страшнее ты можешь сделать? Мы копошимся в темноте, жрем друг друга, воюем за каждую цистерну нефти! Женщины почти перестали рожать! При встрече мы не протягиваем друг другу руки, как раньше, нет! Мы держим их на оружии! Чем еще ты можешь напугать нас, милосердный Боже?
Странно. Стоило Виктору заговорить, как дрожь исчезла, осталась лишь злость и горечь. Он кидал гневные слова в лицо не Богу - страху.
- Чего ты хочешь от меня? Покаяния? - Виктор рубанул себя по сгибу локтя - Вот тебе! Выживаем, как можем, и не тебе, милосердному, - он словно выплюнул это слово, - говорить о грехах.
Пауза.
- За твои грехи ответят твои потомки.
Голос никак не отреагировал на слова Виктора, ни единой эмоции не прорвалось в шепоте внутри головы. Губы мужчины скривились в страшной ухмылке.
- Как же ты, Боже, - и не знаешь? Я бесплоден, Бог! Пять лет как бесплоден - с тех пор как побывал на той чертовой станции, разыскивая жратву. Никто не предупредил меня, что разрушенный реактор до сих пор фонит! Исчезни, Бог! Я не верю ни в тебя, ни в твои угрозы!
Молчание длилось долго. Виктор уже решил было, что наваждение исчезло, и тем неожиданнее прозвучали последние слова.
- Но ты до сих пор носишь крест.
Шепот втянулся в голову, стих. И дождь прекратился.
***
Виктор энергично потер запястья, на которых до сих пор виднелась узкая полоса от наручников. В облезлом кресле напротив комбат вздохнул, и протянул ему через стол пачку сигарет. Дал прикурить, сам затянулся едким дымом местного табака, шумно выдохнул через ноздри.
- Что мне теперь делать с тобой, Витя? - тихо спросил он. - Ты читал устав. Зачем вернулся? Ты ж сам знаешь, что дезертирам одно наказание.
Его собеседник с наслаждением потянулся на шатком стуле. Непонятная улыбка блуждала на заросшем серой щетиной лице. Он выдержал паузу, а затем задал вопрос, неожиданный настолько, что командир помедлил с ответом.
- Что ты слышал о Светоче?
Комбат пожал плечами, глядя на Виктора как на идиота.
- Что и все. Дескать, есть камень, хрен знает откуда, который чудеса творит. И лечит, и светит, и греет, и вокруг него все растет, как на дрожжах. Ну, типа манны небесной. Чушь. Придумали сказку, чтоб люди совсем надежду не потеряли. А ты что спрашиваешь-то? Хочешь сказать, что нашел? Не прокатит, под дурачка не закосишь.