– Извините! – громче обычного обращается к женщине. – Вы не знаете автора этих картин?
Женщина переводит взгляд на картину, возле которой стоит Амели, и слегка поднимает уголки губ.
– Господин сам рисует эти художества, он и есть автор, – доброжелательно отвечает служанка и продолжает свой путь, поднимаясь по ступенькам.
Амели хмурит брови, вспоминая хозяина дома, затем возвращает взгляд к холсту на стене. Изображение кажется слегка жутковатым и странным, чем-то напоминающее глубокий сон, нежели фантазию. Тёмные силуэты, в грудине которых ярко-красные пятна, а позади них существо без лица, однако с каким-то иероглифом. Кажется, в Тэе скрывается больше загадок, чем она думала.
Амели продолжает осматривать обстановку, поднимаясь по ступенькам лестницы. Её приветствуют два узких и один широкий проход, возможно, на втором этаже находятся комнаты служанок.
Она проходит по коридорам вглубь, находит комнату с камином и мольбертом возле окна. Отсюда вид на город куда красивее, нежели внизу. Видимо, на этом мольберте Тэй создаёт свои безумные творения. Множество кистей и набор чистых холстов стоят рядом, однако красок она не наблюдает.
Амели изучает детали своего путешествия по помещению, подмечает сначала одно, затем другое. Однако в душе становится некомфортно. Что-то гложет её, а уже через секунду чувствует горький ком в горле. Перед глазами одним кадром предстаёт её квартира с той мебелью, с тем сорокалетним ремонтом и размером. Ей становится противно от себя. Винит за то, что плохо работала, за то, что сбежала, недоучившись, и за то, кем в итоге стала. Разочарование и неприязнь разъедают изнутри.
По дороге обратно Амели привлекает чёрная приоткрытая дверь, за которой никого не оказывается. Она аккуратно смотрит в образовавшуюся щель, но толком что-то разглядеть не получается, поэтому бесцеремонно входит в комнату, прикрыв за собой дверь. Довольно просторно и приятно. Всё выполнено в чёрно-белых тонах, однако по большей части чёрный цвет лидирует. Амели быстро понимает, чья это комната по разбросанной одежде на постели и внутреннему убранству. Она бегло осматривается и замечает странную деталь.
Ни одной картины.
Пока хозяина нет, Амели быстро проходит к постели и рассматривает вещи на прикроватной тумбе. Видит наручные часы, телефон, фотографию в рамке и те самые серебряные кольца. В них нет особых примет, даже иероглифов, но поверить в то, что они обычные, она не может. Взгляд ненароком падает на чёрно-белую фотографию семьи на фоне деревенского дома, однако лицо одного из детей выжжено. Разглядеть его не получается.
Она аккуратно вытаскивает снимок из рамки, чтобы протереть горелое место, но эффекта нет. Тяжко вздыхает, повернув фото другой стороной, где каллиграфическим почерком написан 1996 год. Ощущение, что она где-то уже видела это фото, заставляет глубоко задуматься и вспомнить всё, что ей когда-то показывала София. Возможно, она ей говорила про это.
Краем уха слышит приближающиеся шаги со стороны двери и неприятно вздрагивает от испуга. Амели ставит фотографию на место, стараясь внутренне приглушить поток эмоций, и не знает, куда спрятаться, ведь шаги уже возле двери. Не успевает она что-либо предпринять, как уже видит перед собой Тэя в одном полотенце на бёдрах. Парня с полотенцем на голове в один момент оглушает девичий резкий взвизг. Амели теряется, не зная, куда переместить свои глаза, чтобы не смотреть на оголённый торс перед собой.
– Что ты здесь делаешь? – злится Тэй, зачёсывая ладонью сбившиеся пряди чёлки назад.
– Заблудилась, – быстро отвечает Амели.
Она ловит взглядом странные символы на запястье Тэя, очень похожие на тот, что находится на картине в холле. Кажется, это две татуировки с непонятным значением.
– С трудом верится.
Парень выкидывает полотенце с головы на постель, мгновенно оказываясь подле закованной в движениях девушки, непроницаемо смотрит вглубь чужих глаз и чуть не плавится под этим дерзким взглядом. Его дыхание щекочет нежную кожу на шее, табун мурашек пробегается по телу от столь внезапной близости. Он кровожадный волк, настигший свою хитрую лисицу, а ей лишь остаётся принять своё поражение в этой схватке. Капли воды стекают по рельефному телу вниз, его грудь тяжело вздымается, а мысли непонятны. Амели становится душно от горящих щёк.
– Господин, будете ужинать? – слышится незнакомый мужской голос с дверного проёма.
Тэй поворачивается на звук и видит Ашиля в дверях с нескрываемым удивлением на лице. Неловкое молчание повисает на несколько секунд, Амели хочет быстро удрать отсюда, но её внимание отвлекается. Два глубоких шрама украшают спину Тэя в районе лопаток. Они затянуты, кажется, очень давно, но словно налиты чёрной кровью.