Девушка присела рядом с Лали, который шепотом объяснил ей, что налито в чаоу. В этот момент Эйс обратился к мужчине:
– «Поддержание традиции». В чаошаньской традиции принято собираться с друзьями и родственниками в чайной комнате на церемонию Гунфу Ча. Во время церемонии старшие участники рассказывают младшим об обычаях, передавая им древнюю традицию. Мистер… – Эван сделал небольшую паузу и жестом попросил связанного мужчину представиться.
– Какого… отпусти меня. Я… меня попросили…
Эйс достал складной нож и резким движением сделал надрез на лице гостя. Незнакомец закричал, но сказать что-либо еще не осмелился. Аннет вздрогнула от того, как завыл мужчина, над которым склонился Эван.
– Я только что повредил одну из больших скуловых мышц, а значит, вы больше не сможете искренне улыбаться, мистер… – вторая попытка для взвывшего от боли мужчины.
– Гаррет. Джа… Джастин Гаррет.
– Прекрасно, мистер Гаррет. Чем покорнее вы будете, тем «живее» будет ваше лицо. Надеюсь, вы это уже поняли, – Эйс вновь провел ножом по щеке собеседника со словами, – это для симметрии, не хотелось бы, чтобы половина лица искренне «страдала», а вторая изображала фальшивую ухмылку. Не принимайте близко к сердцу.
Эулалио, держа гайвань в руке, с интересом, смешавшимся с ужасом, наблюдал за происходящим. Аннет же не могла понять, что шокирует ее больше: реакция мальчика, или издевательства над мужчиной.
– Мистер Гаррет, кажется, вы обмолвились, что вас попросили исполнить какое-то поручение. Я с интересом выслушаю вашу версию этой прелюбопытнейшей истории. Но сначала мы обратимся к нашим зрителям, Джастин. Обратите внимание на их реакцию. Как я отношусь ко лжи, Эулалио?
– Вы ненавидите, когда вас обманывают, мистер Эйс.
– Верно, мой юный друг. Вы слышали, мистер Гаррет? Но я бы не был столь категоричен в отношении ненависти, подобное чувство обладает чересчур экспрессивным оттенком, да и направлено оно в большинстве случаев на людей. Что ж, я внимательно вас слушаю. Не торопитесь.
Фигура Эвана скрылась в неосвещенной части подвала, и помещение погрузилось в звуки оркестровой сюиты номер три ре-мажор, написанной Иоганном Себастьяном Бахом.
А мужчина тем временем заговорил:
– Он назвался Оуэном. Дал мне неплохую сумму денег и сказал, чтобы я разнюхал, кто ты такой и немного припугнул тебя. Это все, клянусь.
– Наш Попутчик не решается задействовать интеллект, что ж, это его выбор. А теперь, мистер Гаррет, я хочу, чтобы вы описали мне человека, представившегося Оуэном.
– Я не очень хорошо помню…
Словно тьма рассеклась на глазах у Аннет, когда Эван внезапно появился перед Джастином. Мужчина вновь закричал. Когда Эйс отошел в сторону, лицо мистера Гаррета напоминало плохо загримированную физиономию клоуна, подкрасившего глаза красной помадой.
– Отныне вы не сможете моргать, Джастин. Круговые мышцы глаз подверглись необратимым повреждениям. Даю вам двадцать секунд, чтобы собраться с мыслями, и дабы ваш возбужденный мозг все же выплюнул образ человека, поручившего вам слежку за мной. Не испытывайте мое терпение.
– Я не знаю! На вид лет сорок! Тощий…
– Мне этого достаточно, Джастин, прекратите истерику.
Аннет прикрыла руками рот, тело охватила дрожь.
– Nota bene, мистер Гаррет. Вы до сих пор живы, но адская боль, сковавшая ваше теперь уже безжизненное лицо, заставляет вас просить о смерти. На что вы надеетесь, сидя здесь, на этом стуле, давая ответы на все мои вопросы? Я знаю, Джастин. Но поверьте, пощада – удел проигравших, – Эван задержал взгляд на окровавленном лице мужчины, – даю вам слово, вы и не почувствуете.
Эйс вновь растворился во мраке. Музыка заиграла еще громче, топя просьбы Аннет не убивать мужчину.
Одно мгновение, и раздавшийся хлопок заставил замолчать всех присутствующих.
Аннет видела, как тело мистера Гаррета постепенно сползает со стула. Лали, открыв рот, сидел неподвижно.
– Попутчик знает, что мы были в «Дэйли оффис», Аннет. Но я просчитался. То, что вы видели, не было галлюцинацией. Сейчас вы подниметесь наверх, и расскажете все, что видели из окна редакции.
Сломленный
Я помню0 мом1ент, ког00да вп1ервы0е у0вид1ел в о0траж0ении чело1века, не похож0его на сам0ого се0бя. В0се, чего м0не тог0да хо1тел1ось – э0то раз1бить зе0рка1ло, чт1обы он0о бо1льше ник1огда н0е созда1вало проб0лем.
Гл0аза отк1рыты, но он0а н1е двиг1ается. К0ак и в д1етстве, ког0да пер0ебирал1а со спи0ртн1ым и ло1жилась в пос0тель с о1чередным прет1ендентом н0а вакан0тное ме0сто м1ужа. Дол1гие год0ы я ж1ил по од1ному при0нципу: те0рпи, а потом с0уди. Набл1юдал з1а своими жерт0вами, дел0ал пом1етки в дн0евнике. Что1бы не дать р0уке пра1восудия совер1шить одн0у из круп0нейших оши1бок.
Ч0тобы прос0то опровер0гнуть теор0ию о невоз1можности сове0ршения идеа0льного прес0тупления.
Я люб0ил обманы0вать себя.
И з0нал, чт1о мне нрави1тся. Нравит0ся см1отреть, как лег1кие жадно всасы0вают возду1х, как р0уки ищ1ут волше1бную палочку спасе1ния. Но эт1о бесполезно. Ес0ли я бил – то нас0мерт1ь.
Е0сли есть свид0етель или улик1а – нужно подчист0ить. И наказать се0бя очеред0ным шрамом на бе0дре, чтобы не допус0кать подоб0ных оплош1ностей в буду1щем. Коего мог0ло и не бы1ть, если б1ы я позволил самоб0ичеванию окончат1ельно свести себя с ума.
Можно бы0ло най1ти оправдание вро1де «я болен». Но пр0изнать эт1о – отправить1ся прямиком в мог1илу. Принятие мент1ального банкротства – в0ерный пу1ть к самоуни1чижению, разм1ыванию личнос0ти, или же ее пол1нейшему коллапсу.
М0не начали сниться л0юди, погибшие по мое0й вол1е.
И кро1вавый ром0б. Вспыш1ка. Вспышка. Всп0ышка. Или ква0драт.
Поиск мотива0ции – вот, что по-настоя0щему спосо1бно отвл1ечь тебя от случив0шегося. Я навс0егда запомнил вк1ус утрат0ы. Точнее – ее метал1лический привкус.
А0ннет ждет м1еня на бе1регу. Но я вр1яд ли когда-либо ещ0е появлюсь т0ам.
Прост1и. Но другого выхода у ме0ня нет.
6 января, 1974 год. Бостон
Эван открыл окно в кухне, чтобы немного проветрить помещение. Аннет села за стол и попросила налить ей воды. Когда Эйс передал стакан девушке, он сказал, что придется подождать несколько минут и отправился в кабинет.
Когда Эван вернулся, в руках у него были небольшая прозрачная ампула, шприц, дневник и ручка.
Аннет заговорила первой:
– Тот самый Оуэн, о котором говорил Джастин, по описанию не очень-то похож на мужчину из редакции.
– Вы – сама проницательность, моя дорогая. – Эйс уже вскрыл ампулу.
– А ты сегодня само очарование, пластический хирург и детектив в одном лице. Даже и не знаю, как к тебе обращаться.
Девушка постаралась немного разрядить обстановку, видя напряжение Эвана.
– Это морфий?
– Да. В неофициальном зачете вашего с интуицией противостояния вы лидируете с отрывом в два очка. Чья-то смерть благотворно влияет на умственные способности очевидца. Отличное наблюдение, не правда ли, Аннет?