- Способны ли вы на убийство?
- Безусловно. - Джонатан и Роберт удивленно переглянулись.
- Сколько жертв на вашем счету?
- Порядка сотни. - Подобное заявление и вовсе деморализовало двух рыжеволосых мужчин.
- Эван, вы говорите правду?
- Нет. - Вместе с облегчением в глазах господина Озерански вспыхнул восторг. - Я никогда не рисовал картин, и в этой комнате нет никого, кроме меня.
- Поразительно.
- Сколько еще лжи вам нужно, чтобы убедиться в высокой прочности моей нервной системы?
- Нисколько, вы приняты.
- Ты практически раскрылся перед ними.
- Аннет, такая мелочь, как полиграф, не в силах дать стопроцентный ответ на все загадки и хитросплетения человеческой психики.
Так я стал одним из самых юных работников Бостонского федерального резервного банка. Но прошло несколько лет, и на меня были возложены обязанности личного бухгалтера Джонатана Озерански. Те суммы, которые проходят через его карман, вам и не снились, Аннет. Он до сих пор щедро оплачивает мой труд, но занимаясь делами человека, удивившегося решению задачи без помощи калькулятора, я уяснил одну простую вещь: одному лицу ни к чему обладать такими благами. Это уже - тройная бухгалтерия методом двойной записи, если хотите. Как бы это ни звучало. Ваш покорный слуга - умелый престидижитатор. Не более.
- Неужели все эти годы он не замечал, что ты уводишь деньги из-под его носа? Мне казалось, еврейский народ в этих вопросах...
- Вы правы, дорогая моя. Но представьте, что на небе погасли две звезды в момент, пока вы спали. Заметите ли вы подобное? Весьма и весьма сомневаюсь. Да, все, что вы видите вокруг, стоило немалых денег, но это должно лишь намекать вам на правильность "теневых" отчислений. Подумайте о том, какими средствами располагают люди вроде мистера Гендельмана, или Джонатана Озерански.
Они доверяют мне. Знают, на что я способен. Ни один налоговый инспектор ни разу не обнаружил какой-либо погрешности в моих отчетах. На моей стороне прочнейшая репутация среди людей могущественнейших социальных слоев Бостона, даже всего восточного побережья. Безупречная карьера. Но я не горжусь собственными достижениями.
- Почему?
- Потому что все это не имеет значения. Мне ни разу не пришлось прибегнуть к их помощи. Люди, задающие ритм биению финансового сердца штата Массачусетс, никогда не смогут понять мою проблему, а тем более - решить. Мы изначально идем по бездорожью, Аннет. Такая жизнь - уникальный шанс, который выпадает не каждому, да и не каждый возрадуется, получив его. Я не хочу, чтобы вы раскаивались, жалели или боялись чего-то. Главное - помните. Помните каждый свой шаг. Такое знание невозможно оценить.
- Я постараюсь. - Аннет уже практически спала. Она вытащила руку из-под одеяла и положила на колено Эвана.
День не хотел заканчиваться даже тогда, когда Эйс направился в собственную спальню. Часы показывали четвертый час ночи. В этот момент раздался звонок в дверь, похожий на раскат гигантского колокола. Эван схватил с тумбочки маленький складной нож и направился к входной двери, застегивая рубашку, которую ему так и не удалось снять в течение суток. Щелчок замка.
- Чем я могу помочь вам? - перед лицом Эвана стоял бродяга, в руках которого была какая-то записка.
- Один тип передал вот это, - он указал на бумажку, - сказал, чтобы я отнес ее в этот дом, дал мне пятьдесят баксов.
- Вы очень любезны, мистер... - Эван сделал небольшую паузу, давая бездомному время назвать свое имя.
- Такер. Меня зовут Такер.
- Мистер Такер, а вы, случайно, не запомнили, как выглядел тот мужчина, передавший данное послание?
- Честно говоря, нет. Обычный, в сером пальто, среднего роста. Как все.
- Спасибо, мистер Такер. Подождите минутку, - Эван вынес еще пятьдесят долларов.
- Ого. Ну и люди... Спасибо!
Эйс закрыл дверь и отправился обратно в спальню. Устроившись поудобнее и включив лампу, стоящую на прикроватной тумбочке, он распечатал конверт и обнаружил там письмо, начинающееся со слов: "Старому другу. Бубновый туз выпал на флопе*".