Боб ничего ему не ответил, только смотрел вслед, пока не закрылась дверь.
— Что, чёрт возьми, это было? — спросил ошеломлённый Роджер.
— Он, как и любое живое существо, реагирует на ласку и сочувствие. Я единственный, кто был добр к нему, и он понимает это, — Майки пожал плечами.
— Он думает, что ты любишь его?
— Пусть думает, что мне, жалко, что ли? Он «состраданье за любовь готов принять», понятно же. Пусть, если ему так легче. Думаете, он не понимает, что его убьют теперь? Всё он понимает. И ему страшно. И одиноко. А я прихожу, и у него есть хоть кто-то, кто сопереживает. Я приду на казнь, если это можно так назвать. Он будет знать, что я рядом. Ладно, Бэлл. Пойдём отсюда, у нас с тобой экскурсия, всё-таки.
Мы пошли по направлению к выходу, попрощались с Рождером, и вышли в коридор. По нему кто-то шёл, гулкие шаги приближались, и вскоре из-за угла вывернул Глэйд. Несколько секунд длилась немая сцена, а потом альфа подлетел и навис над нами, как Дамоклов меч.
— Ты что здесь делаешь? — его чёрные глаза сверкали яростью, а голос звучал как раскаты грома. — Кто тебе разрешил сюда ходить? Ты в своём уме, придурок маленький? Какого чёрта ты сюда потащился, совсем мозги отсохли? Жить надоело?
Мы молча выслушивали этот поток комплиментов и одинаково глупо хлопали глазами.
— А ты что? — накинулся он на Майки. — Ты-то хоть немножко соображаешь, а? Ты чего его сюда привёл? Смелые такие, да? На мутанта поглазеть пришли? Он вчера здорового альфу завалил, а вы пришли тут такие сёстры, блядь, милосердия? Дебилы, что ли? А ну пошли вон отсюда оба, чтоб я вас тут больше не видел! Вон быстро!
Мы по стеночке незаметно утекли подальше от разгневанного Глэйда и, добравшись до лифта, ошеломлённо переглянулись.
— Это что было сейчас? — возмущённо вопросил я Майки. — Да что он себе позволяет? Хам! Покажи мне, как отсюда выйти, я не собираюсь задерживаться здесь больше ни на минуту!
— Но Бэлл, подумай, как ты…
— Майкл! Сейчас же! Я хочу убраться отсюда! Покажи мне выход!
— Ладно! Только не ори, я не глухой. Покажу. Ты выйдешь буквально в миле от Шеридана, идти будет всего ничего. Ох и попадёт мне от Глэйда. Ох, попадёт…
— Спасибо. Я буду скучать по тебе, Майк. Очень. Но мне правда плохо здесь. Я не могу здесь больше оставаться.
— Это твоё решение. Я помогу тебе, хоть я и против.
Мы вышли из лифта на первом ярусе и медленно, чтобы никто ничего не заподозрил, пошли по бесконечным коридорам, петлявшим то направо, то налево. Не знаю, сколько мы шли, мне показалось, что не меньше часа. У одной из дверей Майки остановился и дотронулся ладонью. В помещении оказался альфа, стороживший выход. Я не рассматривал его, мне было совсем не до этого.
— Слушай, Сэм, тебя зовут вниз. Там ЧП, Боб опять разбушевался. Я сейчас оттуда — Глэйд нас с Бэллом выгнал, там опасно. Его усыпят прямо сейчас. Нужна твоя помощь, чтобы его скрутить.
— А почему никого не ставят на замену?
— Да там аврал, понимаешь? Он беснуется, его никак не поймать, а там только Глэйд и Роджер, мы уже позвали ребят с нижних ярусов, там все нужны. Беги скорее, за полчаса ничего не случится, там делов-то — его поймать да подержать, пока будут колоть сыворотку. Давай скорее!
И, о чудо, Сэм повёлся. Поблагодарил и опрометью кинулся в сторону лифтов. Только он скрылся из виду, как Майки открыл проход в лифт, ведущий только наверх, и затолкал меня туда. Мы ехали совсем недолго, и, когда лифт остановился, я увидел солнечный свет, пробивающийся сквозь какую-то завесу. Майки крепко обнял меня.
— Беги. У тебя полчаса, прежде чем они хватятся. Я прикрою тебя ещё ненадолго. Удачи тебе. Беги, беги скорее. Стой, ещё одно. Пообещай… Нет, поклянись, что ты никому не расскажешь, что существуют Вторичные мутанты. Если тебя будут расспрашивать, говори, что сумел удрать из Буффало. Понял? Поклянись.
— Клянусь.
Я поцеловал своего спасителя в щёку и вышел. Оглянувшись, я увидел только большой песчаный столб, умело задрапированный так, что прохода в лифт было не видно снаружи. Я, не чуя ног, побежал туда, где уже виднелись хорошо знакомые очертания родного города.
========== Глава 4 ==========
Пройти одну милю для меня не составило труда, учитывая, что я был взвинчен скандалом, который закатил мне Глэйд. Вскоре я подошёл к воротам, закрытым, как и всегда. Я постучал, и скоро услышал знакомый голос:
— Кого ещё черти принесли?
— Это Бэлл. Я муж Дюка.
Ворота не торопились открываться.
— Чем докажешь?
— Я Бэлл, сын Энтони и Бернарда, мне двадцать три года, я шатен с карими глазами и у меня родинка на заднице, только ты, придурок, об этом не знаешь! Открывай сейчас же! Я такого натерпелся за последние три дня, что если ты не впустишь меня, я снесу дверь и сожру тебя с потрохами!
— Ладно, убедил, открываю, — ворота с глухим скрипом приоткрылись ровно настолько, чтобы альфа смог увидеть меня. Убедившись, что это и правда я, он открыл ворота так, чтобы я мог пролезть внутрь.
Я не поздоровался с ним и бегом побежал мимо чужих домов и мимо знакомых людей к своему дому, надеясь, что Дюк окажется там. Я устал и запыхался, но, когда из-за поворота показался знакомый забор, я припустил ещё быстрее. Влетев во двор, я пронёсся по дорожке к порогу, распугав по пути глупых куриц, дёрнул ручку двери.
— Дюк? Где ты? Это я! Я вернулся! Дюк!
Он вышел в коридор. На его лице было недоумение, такое искреннее удивление, что мне показалось, что я почти его люблю. Я кинулся к нему на шею, прижимаясь всем телом и с удовольствием вдыхая запах не своего альфы, но своего мужа, к которому я привык. Он обнял меня не сразу, видимо, пребывая в полном недоумении по поводу моего неожиданного спасения и появления. Наконец его руки сомкнулись у меня за спиной, и я почувствовал себя дома.
— Господи, я был так напуган… Боже мой… Дюк, милый, что тогда произошло? Вы тоже были в плену? Как вам удалось бежать? Вы искали меня? Да что я, конечно, искали… Все живы? — я всё никак не мог от него отлипнуть, и он вынужден был взять меня на руки, чтобы отнести в дом. Там он осторожно опустил меня на стул.
— Да, мы сбежали и искали тебя. Сегодня был назначен третий рейд, но ты чудом оказался здесь сам. Сбежал?
— Да. Я так хотел к тебе. Я так боялся…
Он погладил меня по голове.
— Ты голодный?
— Ужасно.
***
Наевшись, я улёгся поспать и заставил Дюка лечь со мной, потому что иначе мне было бы страшно. Он осторожно поглаживал меня по спине, и эти размеренные убаюкивающие прикосновения заставили мои глаза слипаться. Я чувствовал себя в полной безопасности, три дня, проведённые вдали от дома, отошли на второй план, и меня окутала сладкая ленивая дрёма. Да, я не люблю его. Но он — тот, кто всегда защитит меня, не даст в обиду, успокоит и пригреет. В его руках надёжно, а это самое главное. Он не прекращал поглаживать меня по спине и голове, и я заснул крепко и сладко, но через некоторое время он разбудил меня, выбираясь из моих крепких объятий.
— Ты куда?
— Сейчас, я в туалет. Скоро вернусь. Спи-спи.
Я закрыл глаза и снова начал проваливаться в сон, когда услышал на улице голос Гэри. Я вскочил, намереваясь устроить эффектное появление блудного мужа, подкрался к входной двери и притаился, поджидая момента, когда Дюк заговорит о моём неожиданном появлении.
— Слушай, тут такое дело… Давай отойдём, я не хочу, чтобы он слышал.
— Кто?
— Бэлл.
— Бэлл здесь? Как это может быть? Как ему удалось удрать?
— Да я понятия не имею! Он сбежал от них, уж я не знаю как.
— И ты не рад?
— Рад. Меня мучила совесть за то, что мы сделали. Но ни слова при нём об этом, ясно? Если он спросит — мы были в плену и сбежали, искали его, и сегодня должны были искать. И не вздумай проболтаться!
— А если нас выдадут другие? Случайно? Ведь надо всех предупредить?
— Его появление — это хорошо, но так некстати! Я почти уверен, что правда выплывет наружу. Что тогда делать? Его братья меня в порошок сотрут за такое. Я труп… Я труп… Мне не жить, если они узнают, что я его жизнь выменял на собственную.