— Первым на востоке появился Юпитер. Это было около десяти вечера, — девушка взмахнула рукой и указала куда-то в небо. — Вы пропустили, но я покажу. Видите, вон там, самая яркая звезда. Юпитер возглавляет этот парад. Около трех часов ночи на юго-востоке взойдет следующая планета — красный Марс. Третьим на небе появится Сатурн. Перед рассветом он будет виден чуть левее и ниже Марса. За ним выстроится Юпитер. Дальше, перед самым рассветом появится Венера. Она очень яркая и фоне утренней зари будет видна очень низко над горизонтом. И наконец, около восьми утра, мы увидим последнего участника парада — неуловимого Меркурия. Перед самым рассветом, находясь точно на юго-востоке, он поднимется над горизонтом на высоту всего в два-три градуса, и чтобы его увидеть нужно будет поискать левее и чуть ниже Венеры. Уран и Нептун заметить невооруженным глазом мы не сможем, к сожалению. Но и они будут там, Иван.
Вместе с его именем из ее рта вылетел последний глоток воздуха, рваный, который она сделала между фразами. Выдохнула, смахнула мешающую прядь волос с лица и повернулась к Воронову. А он застыл, сглотнул душащих горло ком и резко отвернулся, не найдя в себе сил выдержать этот прожигающий душу взгляд.
— Вы его ждали все это время? — тишина затягивала, и Иван задал вопрос, который терзал его долгое время.
Воробышек вздрогнула, на секунду отвела взгляд, спряталась за своими волосами опустив голову, а потом вновь подняла ее, глядя высоко в небо.
— Не только. Но да, его тоже.
Волны, до этого раскачивающие их маленькое судно, ограничивающееся размерами «кармана», вдруг изменились и превратились в нарастающий, закипающий изнутри, зарождающийся шторм. Ивану не нравилось это состояние. Девушка снова закрылась в своей раковине, а хотелось другого…
— А кем вы хотели стать в детстве?
— Что? — она на миг выглянула из своей укрытия, смахнул волосы в сторону и удивленно посмотрела на Воронова.
— В детстве. Когда маленькой были?
— Вы будете смеяться. Хотя нет, не будете. Это же очевидно, Иван. Я хотела быть космонавткой, — она гордо приподняла подбородок и улыбнулась.
— Космонавткой? — Иван сдержал рвущуюся наружу улыбку.
— Ну, да. Космонавты — это мальчишки. А я ведь девочка.
— Точно. Странно, что я не понял.
— Да. Но очень быстро я перехотела. Потому что огромный шлем в скафандре примял бы мои красивые бантики на голове. А без бантиков девочке нельзя. Поэтому быть космонавткой я передумала.
Услышав воробышка, мужчина не сдержался — усмехнулся сначала, потом и вовсе рассмеялся. Неожиданно открыто и легко. Поднял ладони, вытер ими лицо, чуть сжал переносицу. Боковым зрением увидел, что девушка озадаченно смотрела на него. Раскрыла свои и без того большие глаза еще больше и не моргала. От пронзительного, ставшего в темноте ночи темно-синего взгляда Ивану стало неловко. Она скорее всего обиделась…
Поэтому мужчина взял себя в руки, успокоился, глубоко вздохнул.
— Простите, — извинился тихо.
Девушка мазнула по нему взглядом и кивнула, кажется принимая извинения.
— А вы Иван. О чем мечтали в детстве?
— В счастливой его части? — мужчина улыбнулся, приподнял одну бровь. — Спасателем. Большим, сильным, умеющим прыгать с парашюта — это обязательное условие, — а здесь и вовсе расплылся в улыбке, вспоминая беззаботное детство, — снимающим котят с о-о-о-очень высоких деревьев. Еще умеющим плавать, естественно, чтобы спасать людей от акул и, по-моему, в моем списке был пункт о тушении пожаров. Но это не точно, давно было.
Иван снова рассмеялся, покачивая головой, но теперь уже по-другому. Не вспоминал об этом много лет, а вспомнив грудь обожгло волной тепла. Воробышек слушала его внимательно, наблюдала. Всё также сидела, обхватив края скамейки ладонями, улыбалась, временами смахивала дыханием непослушную прядку.
Иван неосознанно поднял руку, быстро поднес ее к скрытому в капюшоне лицу и аккуратно заправил волосы за ухо. Сделал это очень легко, словно не в первый раз. Остановился взглядом на волосах, на них же удержал руку, чуть улыбнулся приподняв уголок губы и перевел взгляд на застывшую девушку.
Понял, что сглупил, заметив черноту в больших глазах и быстро вздымающуюся грудь. Опустил ладонь. Обозвал себя мысленно…
Ведь он замечал, как она непроизвольно отшатывалась, когда мужчина вторгался в ее личное пространство, улавливал затравленный, бегающий взгляд из-под опущенных ресниц, чувствовал ее готовность сорваться в любой момент и исчезнуть так же внезапно, как и появилась.
— А в несчастливой? — пока Иван судорожно пытался понять, как сгладить свой минутный порыв девушка задала вопрос. А он и суть уже потерял. Посмотрел на ее, чуть прищурил взгляд восстанавливая в памяти нить разговора.
— А там я мечтал просто выжить, — вспомнив, решил ответить честно. Хотя бы этим вернуть к себе то ничтожно малое доверие, которое уже успел заслужить.
И кажется получилось. Девушка подняла свои глаза, долго сканировала ответный мужской взгляд, искала там что-то и видимо нашла. И Иван нашел — всплески боли, сожаления, печали и… нежности.
— Могу я спросить, кем вы работаете?
— Спросите, — пришлось прочистить горло и ответить.
— Так кем же, Иван? Неужели спасателем? Вы ведь всегда добиваетесь того, чего хотите.
— Нет. Не им. К сожалению, или к счастью даже не знаю, — воробышек села глубже, упершись спиной в дерево скамейки. Стала еще ближе, коснулась плечом мужского плеча, но спохватившись отодвинулась. Иван вздохнул, на секунду прикрыл глаза. — Я даю второй шанс.
— Как это? — удивилась.
— Все просто на самом деле. И не настолько романтично, как звучит. Я спасаю предприятия от банкротства. Покупаю их на грани разорения, оптимизирую, придумываю пути выхода, поднимаю их на новый уровень, возрождаю и продаю.
— Оптимизируете? — искры скепсиса мелькнули в глазах. Иван уловил их, ответил.
— Я не увольняю людей, если вы об этом. Наоборот, даю работу. Если компания в тупике, веду ее по новому направлению. Я вывожу ее из кризиса.
— И продаете в два раза дороже, чем покупали.
— Хм… Вы считаете стало бы лучше, если бы компания обанкротилась? Люди потеряли работу?
Женщины, с которыми Иван встречался ни разу в жизни не упрекнули его в том, чем он занимается. Им всём было важно лишь одно — постоянство в поступлении средств на его банковский счет. Не прекращаемый поток этих самых средств. А как они появлялись — это мелочи, над которыми не стоит думать.
Воробышек в отличии от всех их первой же фразой будто упрекнула его.
Забавно…
— Нет. Я так не считаю. Просто… Вы не обижайтесь, для меня это немного странно. Скорее даже непонятно и незнакомо, поэтому я и… Извините, Иван.
— Все в порядке. Не стоит.
— Вы поэтому так много путешествуете?
— Да. Приходится.
Девушка замолчала. Вытянула из-под скамейки ноги, посмотрела на них, потом быстро взглянула на мужчину. Прищурилась даже не пытаясь удержать в голубых омутах нотки лукавства, улыбнулась.
— Все-таки, Иван, вы смогли осуществить свою детскую мечту. Вы спасатель. Самый настоящий. Пусть не кошек снимаете с деревьев, но делаете даже больше.
— Вы очень забавная, — мужчина не сдержался, сказал то, что давно крутилось в его голове. С удовольствием наблюдал, как ее щеки покрываются румянцем. Провел рукой по волосам, взлохмачивая их, чувствуя, как в груди приятно заныло, затрепетало что-то. — Сегодня вы перехватили меня по пути домой. Кофе у меня с собой нет, но, если подождете немного я принесу. Думаю, оно нам пригодится, чтобы дождаться Венеры.
Иван развернулся к девушке, а она засмущалась. Смотрела на него хлопая своими длинными пушистыми ресницами и теребила край толстовки. Скорее всего не ожидала, что он вот так просто согласиться.
— Да, спасибо. И вам переодеться нужно, наверное. Вы идите, Иван. Я буду здесь.
Мужчина кивнул, поднялся, подошел к другому краю скамейки, поднял брошенный на спинку пиджак, потянулся к сумке.