Наверное… обо всем остальном я позабочусь завтра. Конечно, времени хватит, если выезжать днем.
✦ 3 ✦
Свет от люстры на потолке пробивается сквозь мои закрытые веки. Я со стоном перекатываюсь на живот и утыкаюсь лицом в подушку в попытке заглушить стучащую боль в черепной коробке.
События прошедшего дня доходят до моего мозга лишь разрозненными фрагментами.
О боже.
Отказ Кристины. Разговор с Яном Бремером. Джин с тоником. Джин без тоника.
Я с трудом сажусь и осматриваюсь вокруг, наполовину прищурив глаза. Как бы то ни было, мне повезло, и меня не стошнило в каком-нибудь углу.
Охнув, аккуратно перекидываю ноги с кровати на пол. Прежде провал в памяти у меня случился только один раз за всю жизнь, на музыкальном фестивале. Тогда я очнулась в клинике, куда меня – едва реагирующую на речь несовершеннолетнюю девчонку – недолго думая сдали в руки санитарам сотрудники фестиваля.
В этом отношении мне, видимо, стоит быть благодарной, что сейчас я могу без свидетелей прошлепать в ванную, а не смотреть в обеспокоенные глаза дедушки.
Хотя, по всей вероятности, этот взгляд меня еще коснется, если впоследствии я вынуждена буду спрашивать, нельзя ли мне переехать к нему и Эрнесту. Исходя из текущего баланса моего счета, я еще смогу оплатить аренду за ноябрь. И даже должно будет остаться на достаточное количество еды, чтобы не умереть от голода. Но на этом все. Если в следующем месяце я не найду более крупные заказы, придется тяжко. И только в самом отчаянном случае я попрошу помощи у мамы, а, может быть, и тогда не попрошу.
В ванной я сначала брызгаю себе в лицо холодной водой, прежде чем вылезти из мятой одежды и встать под душ.
Двадцать минут спустя я чувствую себя практически человеком. Завязав влажные волосы в небрежный пучок и натянув любимую толстовку, шаркаю на кухню, чтобы включить кофемашину. Никакой перестройки собственной жизни без кофе.
Пока кофеварка тихонько фырчит, я ищу мобильник и нахожу его на Харви. Чувствую укол обиды, кода вижу, что Дана так и не объявилась. Конечно, мы не болтаем по телефону сутками напролет, но почему-то я считала, что она не забудет обо мне в такой день, как вчера.
Со все еще пульсирующей головой я села за письменный стол, раскрыла ноутбук и перепроверила электронную почту. Возможно, Кристина все-таки…? Но нет.
Наверняка существуют люди, которые смиряются с печальными новостями гораздо быстрее, чем я.
Нажатием клавиши открываю первый из двух моих вчерашних редакционных списков. Ладно, вот они все, стоят и ждут. Ждут блестящих идей, неожиданных творческих предложений, интересных статей.
Опять поднимаюсь, потому что уже приготовился кофе. Я наливаю себе первую чашку кофе, разбавляю его теплым молоком и сажусь обратно за Харви – и начинаю ломать голову.
Где-то к половине третьего у меня готов файл с одиннадцатью задумками. Одиннадцать потенциальных заказов, некоторые из которых можно развить в серию статей. Я рассортировала их среди людей, которые могли бы ими заинтересоваться, и начала писать сопроводительные письма. Примеры текстов и краткое резюме для редакций, с которыми я прежде не работала, то есть для большинства. Своему аптечному журналу я предложу материал о позитивных аспектах веганства. Сама я вегетарианка, но сейчас на этом уже дополнительных очков не заработаешь – стало слишком обыденным.
Часам к шести я отправила все свои идеи в мир, причем большую часть сразу в несколько редакций, и, в какой-то степени довольная, вздыхаю и потягиваюсь, поднимая руки к потолку. Смотрите все, Лив Баумгардт, взрослая, независимая и вновь хозяйка своей судьбы.
Я как раз прикидываю, не стоит ли отметить сегодняшний день и снова что-нибудь приготовить, возможно, даже веганское ради исследования, когда вибрирует мой телефон. Подумав, что это Дана, я чуть не глядя не ответила на звонок, как вдруг мой мозг обработал информацию: на экране отобразился неизвестный номер. Сердце у меня начинает биться быстрее. Первая реакция на мою почтовую армаду?
– Добрый день, меня зовут Макс Ведекинд. Я говорю с Лив Баумгардт, чье будущее место жительства будет находиться под одним из мостов Гамбурга, если это максимально быстро не предотвратить?
На несколько мгновений у меня пропал дар речи.
– Прошу прощения…? – слабым голосом переспрашиваю я. Несколько обрывочных воспоминаний с готовностью проникают в черную дыру ужаса, которая во мне разверзлась. Вот черт.