— У нас все хорошо.
Он поднял брови.
Я послал ему свирепый взгляд, давая понять, что если он снова заговорит о Софии или ситуации, которую он застал, ему не придется уходить. Я бы вышвырнул его за гребаную дверь.
— Это последнее украшение. — София вернулась с еще двумя пакетами конфетти и коробкой с надписью на китайском языке.
— Что это? — Я указал на коробку.
— Колонки.
Я взял коробку у нее из рук, но увидел, что она не открыта.
— Откуда ты знаешь, что это колонки?
— Потому что так написано на коробке.
— Ты говоришь по-китайски?
Она пожала плечами.
— Не очень хорошо, но достаточно. Я учила его в средней школе. Я намного лучше говорю по-испански, потому что после окончания школы провела месяц в Барселоне. Хотя с тех пор я на нем не говорила. Оба позабылись.
Я моргнул.
— Ты говоришь по-испански и по-китайски.
— На самом деле я не говорю по-китайски. Я этого не делала с тех пор, как перестала брать уроки. Но я достаточно хорошо его понимаю, чтобы прочитать надписи.
Христос. Мне нужно перестать возбуждаться. Перед женщиной, чей ум был таким же острым, как ее ногти, было невозможно устоять.
Дверь в бар снова открылась, и на этот раз вошло знакомое лицо.
— Привет, Уэйн. — Я вздернул подбородок.
— Дакота. Привет, София. Как вы двое ладите?
Мужчина за столом поперхнулся арахисом, когда засмеялся.
— У нас все хорошо. — пробормотал я. — Тебе как обычно?
— Конечно.
Я налил Уэйну пива, а София пошла разбрызгивать еще больше дерьма по столам, которое нам нужно будет убрать позже. У меня не хватило духу сказать ей, что она, вероятно, будет той, кто сметет все это конфетти.
— Как твои ноги, выдерживают? — Спросил Уэйн Софию.
— Они справляются. — Она пнула каблук туфель от Чака Тейлора, которые, как я часто видел, носила Тея. — Они очень удобные. Хотя в кроссовках я выгляжу глупо.
Я нахмурился.
— Нет, это не Так.
Ее узкие джинсы и простая белая футболка с V-образным вырезом выглядели гораздо привлекательнее, чем модное дерьмо, которое она носила последние два дня. Сегодня она выглядела так, словно чувствовала себя здесь комфортно.
Уверенной в себе. Каждое движение было сделано с большей уверенностью, независимо от того, брала ли она стаканы или пользовалась газировочным пистолетом. Она ходила по этому бару так, словно это место принадлежало ей.
Это была уверенность, которую я видел в ее брате и сестре.
Добавьте к этому ее красоту, и на нее было трудно не пялиться. До конца ее «стажировки» я буду больше сосредоточен на ней, чем на баре.
— Сегодня большая вечеринка. — Уэйн отхлебнул пива. — Возможно, мне придется нарушить свое правило одного пива и задержаться здесь еще немного.
— Ты должен. — София поправила россыпь звезд и ниточек из фольги, которые она положила на один из столов. — Это будет весело.
Ее волнение было ощутимым, ее предвкушение заразительным. К черту выпивку. К черту клиентов. Все, что имело значение сегодня вечером, это то, что София хорошо проведет время.
Я хотел, чтобы она ушла отсюда сегодня вечером с чувством, что она что-то изменила. Что я не смог бы сделать это без ее помощи.
Я хотел, чтобы она почувствовала, что она что-то значит, хотя бы на одну ночь.
Чтобы это произошло, мне нужно быть как можно более тактичным. Мне нужно было убедиться, что я не слишком занят и не оттолкну ее от дела. Так что следующий час я провел за подготовкой, пока София разговаривала с Уэйном. Я приготовил нам всем пиццу, чтобы мы могли поесть пораньше, а потом закрыл кухню.
К счастью, Тея извлекла уроки из своих ошибок прошлых годов. В прошлом году она пыталась управлять и баром, и кухней, и это был хаос. В этом году она объявила, что кухня будет закрыта, давая мне меньше поводов для беспокойства на ночь.
К семи часам мы были готовы и ждали. Уэйн решил остаться и был в уборной. Что оставило нас с Софией стоять за стойкой бара, когда в дверь вошли первые посетители.
— Готова к этому? — Спросил я ее.
Она прерывисто выдохнула, но улыбнулась.
— Очень готова.
— Что за спешка! — София покружилась вокруг одного из столов. — Я не думаю, что когда-либо раньше восемь часов пролетали так быстро. Это было безумием!
Я усмехнулся, запирая входную дверь. Я объявил последний заказ час назад, но людям потребовалось время, чтобы прийти в себя. Часы за стойкой бара, которые всегда спешили на 20 минут, показывали три часа ночи.
— Ты хорошо поработала сегодня вечером.
София оказала мне больше помощи, чем я мог себе представить. Мне не нужно было убеждаться, что она внесла свой вклад. Она просто сделала это.