Я приготовил шампанское, чтобы она его наливала, что она и сделала, но в какой-то момент, когда мы выпили, она смешивала напитки почти так же быстро, как я.
Мы вдвоем весь вечер выполняли заказы на напитки, и как бы мне ни было неприятно признавать, что я не мог управлять этим заведением в одиночку, я нуждался в ней. София весь вечер в основном смешивала напитки, пока я вел кассу и занимался другими заказами. Но просто то, что она выполняла некоторые заказы, было значимым.
Все это время она делала это с улыбкой на губах, которые я целовал.
Сначала она нервничала и колебалась, когда входили люди. Первые несколько часов она болталась в дальнем конце бара, рядом с Пайпер и Кейном. Я думаю, она просто пыталась держаться от меня подальше.
Но в конце концов я свистнул ей, чтобы она подошла и смешала пару напитков, надеясь, что она расслабится.
С тех пор она расслабилась и стала самостоятельной.
Она обладала той же харизмой, что и ее брат. Это проявилось не так быстро, но сегодня вечером она очаровала всех в баре своим смехом и находчивостью.
— Хочешь еще шампанского? — Спросил я, заходя за стойку. Там еще оставалось полбутылки. Я убедился, что у нее в руке был бокал, пока толпа отсчитывала время до полуночи. С тех пор мы оба время от времени потягивали его.
— Да, пожалуйста. — Она зашла за барную стойку, ставя последние несколько грязных стаканов в раковину.
Я наполнил ее бокал, затем налил себе еще немного. Как бы мне ни хотелось поцеловать ее снова, я сопротивлялся этому желанию, как и в полночь.
— С Новым годом.
— С Новым годом. — Мы чокнулись бокалами, и я осушил свой. Шампанское на самом деле было не в моем вкусе, но повод требовал этого.
Когда я снова поднял глаза, она осушала свой стакан. Она засмеялась, поставив его.
— Я хотела пить.
Я улыбнулся, заметив капельку, повисшую в уголке ее губы.
Она вытерла ее, посмотрела на меня и замерла.
— Что?
— Ты улыбаешься. Ты не так уж часто улыбаешься. Но когда ты это делаешь… Становится безумно жарко.
Я усмехнулся.
— Может, хватит шампанского.
— Может быть, ты и прав. — Она хихикнула. — Я займусь уборкой конфетти.
Следующий час мы потратили на уборку и раскладывание вещей. Напряженные ночи, подобные этой, были кайфом, и всегда было трудно успокоиться. Потребовались бы часы, чтобы усталость улеглась.
София тоже была на взводе, убираясь, пока я выносил мусор. Когда я вернулся после того, как выбросил шесть пакетов, я нашел ее на стойке бара, срывающей спирали из фольги.
— Что за хрень? — Я побежал трусцой по коридору. — Осторожнее.
— Я в порядке. Видишь? — Она приподнялась на цыпочки и сделала то же самое вращение, которое ранее делала на полу. Вот только на этот раз ее походка была не такой устойчивой, а движения — скованными.
— София, спускайся. Ты упадешь и поранишься.
Она проигнорировала меня, когда разорвала еще одну спираль.
— Было так весело сегодня вечером.
— Вниз, — приказал я, но меня снова проигнорировали. Поэтому, как и ранее сегодня вечером, я последовал за ней, вытянув руки, чтобы быть уверенным, что поймаю ее, если она упадет.
— Я не могу вспомнить, когда в последний раз мне было так весело. — Она приподнялась на цыпочки, затем подняла одну ногу в воздух, а ее руки взметнулись к потолку. — Мои ноги тоже чувствуют себя прекрасно, даже если эти туфли выглядят глупо.
— София, — рявкнул я. — Обе ноги на перекладину или спускайся на хрен.
— Хорошо, — протянула она, ставя ноги обратно на перекладину и переходя к последнему ввитку. — Вчем твоя страсть?
— Моя страсть? — Какое это имеет значение, если она все равно уедет?
— Да, твоя страсть. Что ты любишь? Что тебя так возбуждает?
— Прямо сейчас? Чтобы ты не сломала свою чертову шею.
Она сняла с потолка последнюю спираль из фольги, но вместо того, чтобы спуститься, остановилась и ухмыльнулась мне. Затем она приподнялась на цыпочки, выбросила ногу и сделала два быстрых круга. Когда она приземлилась, рука прикрыла ее смеющийся рот.
— Сделай это дерьмо на полу. — Я уперла руки в бока. — Спускайся. Сейчас же.
Она присела.
— Я брала уроки балета все свое детство, всю среднюю школу. Я не собираюсь падать.
— Ты могла бы.
— И ты поймаешь меня, если я это сделаю.
— Это опасно. — Мы оба знали, что я говорю не о том, что она стояла на барной стойке.
Одним быстрым движением София упала вперед, раскинув руки.