Мои руки скользнули вниз по влажным равнинам его спины, обхватывая мышцы, которые были такими же точеными, как и его пресс. Затем я подняла свое колено и оседлала его, прежде чем опуститься на него.
Сетчатая ткань его шорт не скрывала железный прут между нами. Я скользнула рукой вниз по его груди, ныряя под эластичный пояс и сжимая его шелковистый ствол, поглаживая, когда он застонал мне в рот.
— Презерватив. — Дакота начал подниматься, но я навалился на него всем своим весом, сильнее сжимая его член.
— Карман рубашки, — выдохнула я ему в рот.
Уголки его губ приподнялись к моим, когда он потянулся к карману. Звук рвущейся фольги, учащенное сердцебиение и прерывистое дыхание эхом разносились по комнате.
Дакота слегка приподнялся, одной рукой удерживая меня прижатой к нему, в то время как другая двигалась вокруг него торопливыми движениями, чтобы снять его шорты.
Я отпустила его член, взяла презерватив из его пальцев и натянула его на его твердость. Когда презерватив был на месте, он схватил меня за бедра, поддерживая, прежде чем поднять меня и посадить прямо на свой пульсирующий член.
— Черт, — простонал он, когда я ахнула.
— Ты ощущаешься так хорошо. — Моя голова склонилась набок, когда я растянулась вокруг него. — Так, так хорошо.
Его сочный рот прильнул к моей ключице, отодвигая рубашку в сторону. Он сильно сосал, когда поднял меня и снова опустил на свой член. Жестко.
Это движение вызвало у него шипение.
Он повторил это пять раз, прежде чем его руки опустились по бокам, и он раздраженно выдохнул.
— Руки болят. Давай поменяемся.
— Хорошо, — выдохнула я.
Он поднял меня, развернул нас обоих и уложил на скамейку, нависая надо мной своим толстым, длинным членом, который все еще глубоко внутри меня. Затем он приподнял мои бедра, проверяя угол наклона одним длинным рывком и глубоким погружением.
— Да-а-а. — Все мое тело чуть не оторвалось от скамейки. Как он так быстро сообразил держать мои бедра приподнятыми, я понятия не имела. Но это был единственный способ, которым он мог проникнуть так глубоко.
Выходки прошлой ночи сделали меня чувствительной этим утром, но небольшая боль, смешанная с сильным удовольствием, заставила меня терпеть и ждать удовольствия.
Если бы Дакота жил в Нью-Йорке, у меня был бы соблазн заниматься этим каждый божий день. Так что хорошо, что у нас было ограниченное время на это. Хорошо, что ни о каких отношениях не могло быть и речи.
Это хорошо.
Его движения стали быстрее, его руки держали мои ноги прямо под коленями. С каждым толчком вперед он притягивал меня к себе. Звук шлепающей кожи, его ворчание и мои вздохи прогнали тишину из спортзала.
Воротник моей фланелевой рубашки опустился на плечо, когда Дакота раскачивала нас взад-вперед на скамейке. С каждым толчком материал падал вбок, пока один из моих сосков не освободился.
Дакота заметил это и глубоко вошёл. Затем он склонился надо мной, взяв мой сосок губами и сильно посасывая его.
— О боже. — Мои руки погрузились прямо в его волосы, дергая за шелковистые пряди.
Он прикусил мою грудь сбоку, затем лизнул кожу, прежде чем снова выпрямиться. Когда он отодвинулся от меня, злой блеск появился в его черных глазах прямо перед тем, как он нанес удар, сотрясая скамейку и стойку позади нее.
— Потрогай себя, — приказал Дакота. — Кончи для меня
Я кивнула, позволяя руке скользнуть к моему обнаженному соску. Затем другой скользнула вниз по моему животу к клитору. Я кладу подушечку среднего пальца на твердый бугорок, делая всего два круга, прежде чем у меня начинается дрожь в ногах.
— Вот так, детка. Еще раз.
Я снова сделала круг, на этот раз постанывая сквозь неглубокие вдохи. Мои глаза зажмурились, когда я снова потерла свой клитор, чувствуя его нарастание.
— Кончай.
Я сделала это по команде, остановившись, когда белые пятна поглотили мое зрение. Моя спина выгнулась над скамейкой, рука на моем соске взлетела к перекладине за моей головой, чтобы не упасть.
Дакота накрыл меня, когда я сжалась вокруг его члена, удовольствие захлестнуло меня волнами, изматывающими тело. Хватка, с которой он держал меня за икры усилилась, когда он толкнулся еще раз и с ревом выпустил свою сперму в презерватив.
Мы оба были бескостными и слабыми, когда он опустил мои ноги. Я наблюдала через зеркало, как он сбросил ботинки и шорты, а затем голым подошел к мусорному ведру в углу, чтобы выбросить презерватив.