Но стоило заглянуть в мои глаза, стоило нашим взглядам пересечься – и все сомнения рухнули, как карточный домик. Страхи разлетелись со скоростью света, оставляя голый инстинкт.
Шаг – и его огромные ладони накрыли мою талию. Притянули уверенно, вжимая в свое тело. Закинув руки ему на шею, забыв о всех страхах и стереотипах, я жадно впилась в губы. И этот поцелуй не имел ничего общего с тем единственным разом, когда мы целовались. Нет. Не было той нежности и мягкости. Существовала только страсть и дикое желание обладать. Обладать им, его желанием… С каждым касанием познавать красивое тело. Отдавать до последнего себя, получая взамен его энергию.
Не помнила, как мы оказались в моей комнате. Как в спешке срывали его одежду, чтобы соприкоснуться разгоряченными телами. Сплестись воедино и, наконец, выдохнуть. Или вдохнуть… Вдохнуть воздуха, которого так не хватало. И я вдохнула. Сделала вдох – и голова пошла кругом. То ли от переизбытка чувств, то ли от его дразнящего запаха.
— Милана…
Голос задевал за живое… Проклятие, как же хотелось, чтобы он шептал мое имя всю ночь…
Авдеев
Проклятье, Милана перешла все дозволенные границы. Если я ранее сомневался в том, насколько мне нужны эти отношения и нужна ли действительно головная боль в виде новой женщины, то после игры в покер все сомнения развеялись сразу. Жгучая ревность прожгла область солнечного сплетения. Чувство собственности не заставило долго ждать. До сих пор удивляюсь, как смог усидеть спокойно до самого конца и не вышвырнуть этих слюнтяев за дверь игровой комнаты. Ясно стало одно: провокации Миланы взорвали бомбу замедленного действия.
Никогда я не ощущал подобного, никогда не думал, что со мной такое возможно. Инстинкт хищника диктовал только одно: прикоснуться, приблизиться, завладеть. Отдавать все и взять все… и никто не узнает! Лава обожгла внутренности. Темное и сладкое вибрировало, желая выхода. Доводило до исступления, до сжатых кулаков, до искусанных губ. До дрожи, волной разливающейся во всем теле.
И я видел отражения своего желания в её глазах. В этих чертовски привлекательных зеленых глазах…. И казалось, что может быть проще, чем протянуть руку и взять столь нужное? Коснуться пересохшими губами нежности её губ. Или тронуть оголенное плечо а потом поползти дальше, по краю ключиц. Изучить рельеф красивого тела, по изгибам и впадинам. Вниз, к животу, где растекалось горючее топливо, к спине, где позвоночник ломило от необходимости изогнуться, принимая вес другого тела…. Надавить своим авторитетом и овладеть. Украсть, спрятать ото всех и от всего! Заставить жить по моим правилам. Быть моей и только моей. Чтобы этот мир сузился до одного единственного мужчины для Нее. Проклятое чувство ревности!
Ее поступок так сильно повлиял на меня, что я забыл, где мы находимся. Очнулся, когда услышал голос собственной жены. Не смог не заметить разочарования в зелени глаз. Там, где ранее горело желание, мерцал лишь остывший пепел разочарования. Ничего не оставалось, как уйти, привычно прикрываясь работой. По-моему, это стало некой привычкой, дабы избежать неприятных моментов. В этом плане удобно быть ментом.
Покинув вечеринку, я не сразу уехал. Тупо сидел в машине, прокручивая в голове случившееся. Думал даже вернуться, правда, не успел. Остановила меня все та же Милана, которая покинула вечеринку несколько позже. И главное, в гордом одиночестве. План созрел моментально. Сразу решил не врываться в её пространство. Дать ей время скинуть с себя одежду, освежиться, заскучать…
Вспомнить мои взгляды, прикосновения… Сделать так, чтобы, когда она меня увидела на своем пороге, ни осталось ни единого сомнения, чего хочет она. Хотим мы оба…
Меня еще лихорадило от пережитого животного желания, которое я испытывал к блондинке. Эта чертовка словно заковала моё сердце в кандалы. Нежные кандалы, из которых теперь мне не выбраться…
Авдеев
Женщина прекрасна, когда любима. Милана прекрасна всегда, что будет после того, как я её «отлюблю», боялся представить. Кстати, слухи о её нимфомании дошли и до меня. Признаться честно, уже стоя на ее пороге, я в какой-то момент оробел от испуга, смогу ли удовлетворить солнечную блондинку. Тотчас мысленно отвесил себе затрещину, запрещая вестись на необоснованные сплетни.
Черт побери, был, словно зеленый мальчишка! Стыдно признаться, что когда моя ладонь потянулась к кнопке звонка, я заметил тремор в руках. Запретный плод сладок. Милана как раз-таки и была тем самым плодом. Плодом моего сексуального воображения. Уж слишком я давно хотел эту женщину. И сегодня собирался получить сполна. Взять буквально сразу, в коридоре, потом в комнате, в душе… Ох… моя фантазия сорвалась на низком старте в полет! Главное, чтобы не прямиком в пропасть.
Позвонив в дверь, я замер, прислушиваясь к легким шагам хозяйки. Успел испугаться, что её нет дома, так как не сразу услышал поступь босоногих ног.
Дверь распахнулась резко, даже слишком. Милана что-то сказала, да только я не сразу понял, о чем она и что, собственно, происходит. Взгляд мой зацепился за голые ступни, которые секундой позже накрыло белое пушистое полотенце, оставляя женщину, в чем мать родила.
Не знаю, кого ожидала увидеть блондинка на пороге, но явно не меня! Об этом красноречиво говорило её выражение лица. Недоумение, смятение, и, наконец, заметив мой пожирающий взгляд, который блуждал по её обнаженному телу, желание! О да, желание! Желание, которое больше не было смысла скрывать и тем более удерживать. Хватит играть в гляделки, пора приступать к действиям.
Шаг – и, наконец, её тело соприкоснулось со мной, с моей душой, с моим желанием. Такая тонкая и хрупкая. Она дрожала в моих руках, но не смела отступать. Изредка я слышал вздохи или выдохи. Они звучали так громко и так сладостно. Музыка для моих ушей. Хотел что-то сказать, да показалось, что не стоит зря сотрясать воздух. Зачем лишние слова? И так все ясно. Прижимая её к своему телу, я словно прирос ногами к порогу, боясь пошевелиться. И только когда понял, что она дрожит, стоя босая на сквозняке, сделал еще один шаг и ногой закрыл дверь. Подхватил её на руки и направился вглубь квартиры в поисках спальни. Забавно, еще минутой назад я готов был взять женщину прямо в коридоре, а увидев её дрожащей, захотелось укрыть, обогреть,защитить в какой-то мере. По-моему, я по уши в….
От последней мысли меня отвлекли нежные чувственные пальчики. Она украдкой запустила мне их на затылок и принялась ласкать.
— Дверь справа, – подсказала, увидев моё замешательство, когда я остановился на распутье в коридоре, не зная, в какую дверь войти.
Продолжая молчать, пихнул дверь и попал в царство Миланы. В комнате царил полумрак, и, если бы не круглая луна, которая сунула свой наглый нос в незашторенное окно, я бы не смог сориентироваться, в какой стороне кровать. Разрываясь буквально на части, не знал, что делать: накинуться, словно голодный пес, или все же приласкать женское тело. Решил не пугать блондинку и постепенно выдавить из нас все соки. Осторожно положил на кровать и пожалел, что в комнате слишком мало света. Хотелось как следует рассмотреть, любоваться всеми изгибами и впадинками. Взглядом пробовать на ощупь шелк тела и только потом губами. Словно прочитав мои мысли, Милана потянулась и включила ночной торшер. Разлился мягкий золотистый свет, освещая комнату. Женщина лежала на кровати и продолжала дрожать, но взгляда не прятала.
Стараясь не разорвать на себе одежду, я быстро избавлялся от последней преграды. Прежде чем скинуть с себя штаны, из заднего кармана достал презерватив. Зажал его зубами, раздеваясь. Замер, давая возможность хорошенько рассмотреть все свои прелести и только после того, как удовлетворенно отметил её ошалевший взгляд, когда она увидела моего друга, медленно сдвинулся с места. Разорвал зубами серебряную упаковку и одним движением растянул на члене резинку. Терпеть не мог эту гадость, но был не уверен, что сегодня смогу держать себя под контролем.