— Че, пацаны понравились? – скривился мужик и повернул ключи в зажигании.
Не дожидаясь ответа, газанул и сорвался, как угорелый. Дорога за двором была неасфальтированная, и на скорости бедные жигули прыгали так, что я думала, меня стошнит.
— Послушай, можно как-то осторожней? – ухватилась за боковую ручку и испуганно уставилась в лобовое стекло.
— Что, не нравятся русские горки? Это тебе не американские!
Решила не отвечать: все происходящее нравилось меньше и меньше. А то, что мы наедине, особенно смутило, когда особняк остался далеко позади.
— Послушай, куда мы едем? – решила все же поинтересоваться.
Я старалась не паниковать, но, кажется, было поздно. Необъяснимая тревога сжала сердце. В жилах буквально застыла кровь. Страх заполнил все моё сознание и просто парализовал.
— Спасаю тебя от старого паука! – довольно пробормотал качок.
Крутя баранкой, он все время посматривал в зеркало заднего вида. И, не обнаружив за нами погони, начал светиться, как настольная лампа.
Нервно хрюкнув, я попыталась выдавить улыбку. Получилось жалко и неуверенно. Но все же свой следующий вопрос я задала.
— Спасаешь, это значит, я могу домой вернуться?
— Ага, только ко мне! – довольно выдал он и загоготал, громко и противно.
— Что значит, к тебе? Ты с ума сошел?! Это похищение!… Ты не можешь так взять и присвоить меня. Я же не вещь! У меня дочь…
— Знаем о твоей малой, не парься, у нее папаша есть, он о ней и позаботится, – махнул рукой, а я едва удержалась, чтобы не накинуться на него с кулаками.
Да он больной! Ужас происходящего, кажется, окончательно ввел меня в какой-то ступор. Я понимала, что надо что-то делать, хотя бы попытаться сбежать. Выпрыгнуть на ходу из автомобиля! Хотя что мне это даст? Вокруг ни души. А на такой скорости я просто ушибами не отделаюсь – расшибусь к чертовой бабушке, и поминай, как звали.
Не зная, что предпринять, я собрала всю волю в кулак и, не видя другого выхода, заорала. Громко, так что аж охрипла на последнем слоге.
— Останови машину!!!
Как и предполагала, гоблин, не ожидавший такой реакции, с перепугу ударил по газам, снижая скорость. Правда, останавливаться не спешил.
— Тебе что, плохо? – с опаской посмотрел он на меня.
— Да! Плохо! – крикнула, окончательно срывая голос.
Бугай посмотрел в зеркало заднего вида и, не обнаружив погони, решил все же тормознуть.
— Так, ты это, матрешка, давай без глупостей, не люблю баб бить.
Нащупав наугад ручку автомобиля, я открыла дверь и вывалилась на улицу. Качок с той стороны машины последовал моему примеру и быстро приблизился.
Я стояла, ухватившись за железную крышу этой ржавой клячи и шумно дышала. Пыталась найти решение, которого в данной ситуации просто не было. Ну не срываться же мне в поле! Этот урод меня в два счета догонит и закинет себе на плечо. Да и куда я побегу в одних носках и в костюме с чужого плеча, который еще и спадал?
Пока лихорадочно думала, как спасаться, этот недоумок оказался перед самым лицом.
— Э-э-э, ты чего? Совсем дурно? Нежная матрешка ты, однако! Ничего, подыши свежим воздухом, сейчас попустит.
— Воды, – прохрипела я.
Качок на секунду растерялся, такого он явно не предвидел и водицы не захватил. Правда, у меня явно было такое выражение, что он сначала заглянул в салон машины в поисках бутылки с водой и, увидев моё позеленевшее лицо, направился к багажнику. Ситуацию я оценила в два счета – это был единственный способ сбежать. Осталось решить, что быстрее и эффективнее: заскочить в салон с пассажирской стороны или оббежать машину. Ключи неосмотрительно остались в зажигании. И это могло подарить мне шанс!
Мысли пролетели со скоростью света. Выбрав первый вариант, я отворила дверку машины и не прогадала. Качок не сразу сообразил опасность моего манёвра, а вот попробуй я оббежать автомобиль, не факт, что успела бы. Жигули между сиденьями не имели перегородки, как в иностранных авто. И перекинуть ноги на другую сторону получилось быстро. Так я и оказалась за рулем, и пока качок соображал, мои пальцы нащупали ключи и повернули зажигание.
— Э-э-э, чертова девка, ты че творишь?!
Кажется, он приложился затылком об открытый багажник. Но я уже его не слышала и не видела: врубила первую передачу и рванула назад к особняку.
Оказалось, гоблин не просто приложился затылком, а по инерции запрыгнул в открытый багажник. Как он только туда поместился, оставалось только догадываться.
В зеркале заднего вида из-за открытого багажника видимости не было. Зачем мужик это сделал, ума не могла приложить, но факт оставался на лицо. И вот я мчалась, подпрыгивая на ухабах, и слушала отборный мат пассажира. В другой ситуации наверное бы посмеялась. Но сейчас было совершенно не до смеха. Наоборот, сердце, казалось, выскочило и бежало впереди ржавой копейки! Разум не без оснований буквально вопил, кого черта я решила вернуться в дом, где меня держали в заложниках. Но инстинкт самосохранения как раз-таки уперто твердил, что надо двигаться именно в этом направлении. Не знаю почему, но я была уверена, что Авдеев либо уже там, либо будет с минуты на минуту. Иначе с какого перепугу этот гоблин решил меня перепрятать? В любом случае сворачивать и двигаться в другом направлении с ним в багажнике я не могла. Тем более что-то он притих, небось на каком-то повороте я потеряла ценный груз! Не стала рисковать и проверять. Нечего было со мной связываться. Хотя червячок упрямо начал грызть внутри, подкидывал образы, где качок валяется посреди проезжей части с увечьями от падения.
— Твою ж мать! – громко выругалась я, понимая, что влипла, так влипла.
— Эй, ты там живой? – выкрикнула я громко, прислушиваясь. Ничего. Ни звука. — Чтоб ты провалился сквозь землю! – в сердцах сказала и остановила машину.
Не успела выйти, как этот громила оказался передо мной. В момент открыл дверь и сцапал меня за руку.
— Попалась!
— Пусти, мне больно!
— Ничего, потерпишь. Будешь знать, как мне нервы трепать! Я быстро тебя научу, как с новым мужем обращаться! – дернул он меня за руку и потащил к багажнику.
От такого заявления я потеряла дар речи. Спотыкаясь и перебирая ногами, пыталась переварить услышанное. Кажется, кого-то здесь мама в детстве уронила. Этот недоумок решил, что я с ним буду жить, как с мужем? Час от часу не легче!
— У тебя явно фантазия пошла в пляс. Какая я тебе жена? – заорала и попыталась выдернуть руку. Попытка увенчалась полным крахом. Лапища этого гиганта держала крепко.
— Надеюсь, послушная, – буркнул он, – давай, падай в багажник!
— Даже и не собираюсь! – упиралась я, как могла, и старалась не расплакаться.
Дергая рукой, не сомневалась: этот урод не шутит. Такой и глазом не моргнет, посадив меня на цепь в каком-нибудь домишке на окраине забытого Богом села.
Не знаю, где именно меня услышали: на небесах или в преисподней. Пока я мысленно то молилась, то сыпала проклятиями, за спиной раздался звук приближающегося автомобиля. Я уже готова была орать во все горло и просить о помощи. В следующий момент автомобиль резко ударил по тормозам, и я, наконец, услышала любимый голос.
— Милана!
Цепкие пальцы соскользнули с моего явно почерневшего запястья, и у меня подкосились ноги. Авдеев подоспел вовремя, подхватив на руки. До сих пор не веря, что спасена от этих чудовищно неправдоподобных приключений, я разрыдалась, как маленькая.
— Это все ты! Ты! Ненавижу тебя! – забилась я в руках Авдеева, сама не понимая, что творю.
Мы часто говорим друг другу ужасные вещи, только потому, что нам больно. В моем случае я чувствовала себя преданной. Преданной им. Мы выпускаем иглы и посылаем стрелы, пропитанные ядом, прямо в сердце, которое так любим. Слова вылетают из нас, словно пули, которыми друг друга раним или даже убиваем. Стреляем и, кажется, не думаем о последствиях. А ведь на самом деле хотим, чтобы нас остановили, чтобы сказали: «Тише! Не говори, не надо. Все это слова! Все в прошлом. Я здесь, с тобой, и никогда тебя не брошу». И мы бы остановились, одумались, а потом просто обнялись. Но вместо этого в ответ нам летят слова-убийцы, которые будто бы ждали в засаде, чтобы потом точнее попасть в цель. И мы рвёмся в бой друг на друга, а нам бы замолчать и услышать то, что хочет сказать сердце. Нам бы прижаться друг ко другу, обнять покрепче и целовать-целовать…