Не помню, не знаю. Теперь разницы нет никакой.
Служба безопасности спохватилась поздно. Информация о диверсии была успешно удалена из моего мозга. Однако это не могло предотвратить сам акт. Потому что я действовал не один. Потому что полчища человекоподобных существ, чья жилая зона располагалась вокруг реактора, имела свои счеты с Нанимателями.
Эти создания хотели погибнуть вместе с породившими их инопланетными завоевателями.
А как же я? Как я планировал спастись? Или я - смертник?
Вот черт!
Палуба вновь содрогнулась. Потянуло гарью.
«Волчья стая» отыскала «Марракеш» после последнего непродолжительного прыжка. Торпеды летят очень быстро, а лучи боевых лазеров разят со скоростью света. «Марракеш» же теперь хромает на один гипер, и просто так прыгнуть не сможет. Пока инженеры уравняют заряд в преобразователях пространства, пройдет уйма времени.
Боже! Ведь мое место сейчас там!
Или нет?..
Белый дым заполнял коридор. Туда-сюда носились люди, многие были в крови. Похоже, половина экипажа забыла, какие места кому следует занимать согласно боевому расписанию. «Марракеш» - не военный корабль...
И снова палубу трясет. Ноют, деформируясь, шпангоуты. Звенит разбитое стекло. Лязгают, смыкаясь, герметичные люки. Вакуум подбирается к жилой зоне.
Кораблю конец.
Я бегу назад.
Вчера Лиза плохо перенесла неожиданный прыжок «Марракеша». Врачи освободили ее на сегодня от работы. Посоветовали принять успокоительное и полежать, пристегнувшись ремнями безопасности, ожидая следующий прыжок.
Но прыжок не случился, а Лиза так и лежала, пристегнутая и полусонная. Я расстегнул ремни, помог ей подняться.
- Мы должны уходить! - сказал ей. - Нам нужно попасть на спасательный бот!
Год назад я ее предал - с умыслом или по неведению, это не помню. Она же меня простила. Лиза - мой ангел. Я не повторю свою ошибку. Я спасу и ее, и себя. И нашего второго ребенка, который родится и проживет жизнь человеком.
- Объявили эвакуацию? - проговорила Лиза вялым голосом.
- Пойдем скорее!
Пришлось надеть противогазы, которые были у нас в сумках со средствами индивидуальной защиты. И к спасательным ботам пробирались уже наощупь. Несколько раз нам попадали тела отравившихся угарным газом людей.
Палуба продолжала плясать под ногами. «Марракеш» обстреливали непрерывно. Нам повезло, что гравитация пока держалась. Иначе мы попросту бы заблудились среди задымленных коридоров.
Возле спасательных ботов не было никого. Недавно я здесь ремонтировал люки, поэтому разблокировать их мне не составило труда. Я помог Лизе забраться в ложемент. Сам принялся забивать программу в автопилот. Выбрал в списке ненаселенную планету DDXI-221, отступать больше было некуда. «Марракеш» забрался слишком далеко от обитаемого пространства.
- А как же остальные? - всхлипнула Лиза. - Разве эвакуацию не объявили?
- Наниматели ни за что не объявят эвакуацию, - пояснил я, не оборачиваясь. - Потеря корабля - немыслимый убыток. Наниматели надеются, что «Марракеш» сможет прыгнуть, и поэтому будут защищать его до конца. Но «Марракеш» уже не сможет переместиться.
Лиза заплакала. Я устроился в ложементе перед пультом управления, защелкнул ремни.
«Отделение будет произведено через десять... девять...» - принялся отсчитывать компьютер.
Гравитационные гасители сработали превосходно. Мы не ощутили перегрузки. Просто за узкой щелью носового иллюминатора вдруг заклубилась зеленоватая муть. Спасательный бот отделился от «Марракеша» и отправился в самостоятельный полет через туманность.
Как ни странно, не мы одни решили улизнуть с гибнущего корабля по-тихому. Наш бот нашел и определил сигналы еще восьми спасательных капсул.
А еще - сигналы кораблей землян-радикалов, которые продолжали войну с Нанимателями.
Крейсер «Адмирал Ушаков», крейсер «Кубань», фрегаты «Гордый», «Безжалостный», «Ловкий» и «Яростный».
Они держали «Марракеш» в кольце диаметром в несколько сотен миль, и били из всех стволов.
А потом активировался гипер, и сражение в один миг осталось далеко за кормой. Эфир очистился от радиосигналов, а пространство - от газовой мути и космических кораблей.
Мы остались наедине с планетой, на которой нам будет суждено провести непродолжительный остаток своей жизни.