Кроме того, в этом районе нет других закусочных в радиусе десяти километров.
- Я не знала, что у Линды есть дочь. Сколько тебе лет, Маргарет? - спросила она, игнорируя то, что ее сын сказал, чтобы она, как и все, звала меня Мэгги.
- Мне семнадцать.
- Она только начала свой первый год в старшей школе, - громко объявляет Мистер Рейнолдс, словно его мать глухая, - И она отправляет на учебу в Испанию в январе. Почему бы тебе не присесть и не послушать, как она рассказывает об этом. Я буду позади вас и скажу Ирине, чтобы она приготовила тебе что-то поесть.
- Скажи ей, чтобы она не делала блюда слишком здоровыми, - приказывает миссис Рейнолдс, прежде чем сесть напротив меня. Она осматривает мою тарелку, - Лу, скажи Ирине, чтобы она отрезала мне щедрый кусочек такого же пирога.
Я не думаю, что Мистер Рейнолдс слышал ее последнюю просьбу, или же он просто хотел, чтобы она подумала, что он не слышал.
Пожилая дама кладет свою сумку рядом с собой на стенд, а затем смотрит на меня. Она не улыбается, она не хмуриться. Она наклоняет ее голову, как будто пытается узнать, о чем я думаю.
- И почему же ты так сильно хочешь покинуть Рай? - спрашивает она, словно правда может прочесть мои мысли.
- Просто так, - говорю я, надеясь, что она остановится на этом.
Она цокает языком.
- Если ты не хочешь говорить об этом, то так и скажи. Нет смысла ходить вокруг да около.
Я была занята тем, чтобы содрать весь лак с моих ногтей, но я остановилась и посмотрела на Миссис Рейнолдс.
- Я не хочу говорить об этом.
Пожилая леди хлопает руками.
- Хорошо. Если ты не хочешь говорить об этом, мы не будем говорить об этом.
Единственное, что стоит между мной и этой женщиной, так это пирог, который у меня есть, а она хочет.
И неловкое молчание. Не то, чтобы я хотела быть невежливой, я просто не хочу передавать в словах то, как моя жизнь превращается из одного разочарования в другое. Это как если бы невзгоды следовали за мной, и я была проклята ими. Если бы я только знала, как разрушить это проклятье…
- Я почти уверена, что у тебя есть причины не говорить об этом. Я не могу придумать, что это за причины, но ты, вероятно, перестанешь быть молчаливой и размышлять об этом, а затем выскажешься кому-нибудь, кто не умеет делать что-то лучше, чем слушать.
Я засунула очередной, подцепленный вилкой кусок, и сосредотачиваю свое внимание на солонке на конце стола.
- Тебе нужна солонка? - спрашивает Миссис Рейнолдс, прекрасно зная, что у меня на уме совсем не соль.
- Они аннулировали мою стипендию, - выпалила я, а затем смотрю на пожилую леди, сидящую напротив меня.
У нее нет выражения жалости на лице, как я ожидала. Она выглядит словно бы… Ну, злиться.
- Ну и почему же они решили так сделать?
Я жую и глотаю, и только затем поднимаю взгляд. Миссис Рейнолдс сложила свои маленькие ручки на верхней части стола и внимательно смотрит на меня, ожидая моего ответа.
- Я подала заявку на спортивную стипендию, но теперь я не нахожусь в команде, таким образом, она была отклонена. Я могу поступить, но теперь придется оплачивать обучение, которое мы не можем позволить себе.
Она кивает головой, вздохнув, откидывается назад в кабинке.
- Ясно. Ну, дорогуша, возможно однажды удача улыбнется тебе.
Да, верно. Все, что мне нужно - это немного магической пыли и фея-крестная. Я не держу кулачки для того, чтобы получить что-то из вышесказанного.
Глава 13. Калеб.
- Калеб, я надеюсь, что ты сдал тесты, - кричит моя мама с кухни.
Я мою руки в третий раз за сегодняшний вечер. Весь в краске по самые локти - это следы моего труда на общественных работах. Пожилая пара в главном центре подписалась на это, чтобы иметь кухню, покрашенную в ярко - розовый, соответствующий поддельным розовым розам на их кухонном столе.
- Я старался изо всех сил, - говорю я.
- Будем надеяться, что твои старания были достаточно хороши.
Я сушу руки полотенцем, задаваясь вопросом: когда она прекратит рассматривать меня как незнакомца? Однажды я собираюсь прорубить ее пластмассовый экстерьер. И это «однажды» наступит совсем скоро.
Телефонный звонок. Мама отвечает, затем вручает его мне.
- Это тебя. Это - Дэймон.
Я беру телефон.
- Привет.
- Менеджер из «Надежного гвоздя» сказал, что ты опоздал.
Вот дерьмо.
- Я должен был остаться после школы, потому что…
- Я уже слышал все это, не трать свое дыхание, - рявкнул он, резко оборвав меня. - Нулевая терпимость. Ходишь на общественные работы вовремя. Периодически. Понял?
Я понял его.
- Все это идет в твою папку, Калеб. Я могу подать петицию судье, чтобы он отправил тебя обратно в ДИПДН. Еще раз поставишь меня в неудобное положение, и я сделаю это…
Он по-прежнему ворчит, но я слишком зол, чтобы слушать.
- … Я сказал тебе быть образцовым гражданином и быть вовремя на работе. Ты подводишь меня. Не позволяйте этому произойти вновь.
- Это была не моя вина, - спорю я.
- Если бы мне давали десять центов всякий раз, когда я слышу эти слова, я стал бы уже миллионером. Человек, строго соблюдающий правила. Ясно.
- Я понимаю, Деймон. Четко и ясно.
- Хорошо. Я свяжусь с тобой завтра, - говорит он, затем вешает трубку.
Когда я положил телефон, я понял: что мама слышала половину разговора. Она уставилась на меня, но в ее глазах пустота, как будто она не здесь.
- Все в порядке?
- Да, - говорю я. Просто замечательно.
- Хорошо, - она хватает свой кошелек с дивана, - я в продуктовый магазин.
Я собираюсь испечь свои «Блистательные Спагетти» на Осенний Фестиваль, который состоится в субботу вечером.
Мама всегда добровольно участвует в этом дерьме. Полагаю, она любит внимание. Ее «Блистательные Спагетти» выигрывают, как лучший рецепт в номинации «Помощник Леди», каждый год. Она даже получает награды, аккуратно сложенные на обшивке в гостиной.
Мама хлопает дверью в ее обычной манере под названием “шквал хаоса”.
- Она с прибабахом, ты же знаешь, - говорит Лия с кухни.
Сегодня моя сестра надела черные джинсы с цепями, идущими от них. Конец одной из цепей присоединяется к одной из штанин, а другой конец - к другой.
Как она может ходить в этом?
Я наблюдал за тем, как мама съезжает с подъездной аллеи прямо в тот момент, когда я смотрел в окно.
- Расскажи мне об этом.
- Ты думаешь, что хоть что-то снова станет нормальным? - спросила Лия, ее голос переполнен надеждой.
- Все будет еще лучше, - я собираюсь потратить свои дни на попытки, начав прямо сейчас с сестры. Она собиралась вернуться в кухню, но я выпалил:
- Ты когда-нибудь говорила, ну, ты знаешь, с Мэгги?
Она замирает, а затем медленно качает головой.
- Ни разу с момента аварии?
Она снова качает головой.
- Я не хочу говорить об этом, Калеб. Пожалуйста, не заставляй меня говорить об этом. Не сейчас. - Тогда когда же? - она не отвечает, - однажды мы обсудим это, Лия. Ты не сможешь вечно избегать разговора.
Я надел свою куртку, захватил баскетбольный мяч от гаража и высунулся наружу. Я не позволял себе даже взгляда в сторону дома Армстронгов, когда шел в парк, по сути, в противоположном направлении.
Мне нужно забросить несколько мячей в корзину, чтобы очистить разум.
Моя закомплексованная сестра одна из тех, кому нужна групповая терапия. Я один из тех, кто был в заключении, а каждый, кто в этот момент был дома, стал грёбаным придурком. Ох, забавная ирония.