- Ну…, -говорит она,красуясь в дизайнерском платье, - Что ты думаешь?
Я занят чтением Великой хартии вольностей.
- Я не могу завалить этот тест, Кенд.
Она кладет руки на бедра и надувает губы.
- Клянусь, ты уделяешь больше внимания девушкам в школе, чем мне.
Я поднимаю глаза от книги.
- Ты шутишь?
- Нет. Саманта Хантер, типа, смотрела на тебя с вожделением во время урока физкультуры, и ты клюнул на это. И я слышала, что у тебя был довольно оживленный разговор с Эмили Стейнвей на биологии.
- Я и двух слов не сказал Саманте, Кенд. И с Эмили мы партнеры по биологии. Что ты делаешь, шпионишь за мной? Я был бы рад рассказать всем, что мы снова вместе. Ты одна хочешь сохранить наши отношения в чертовой тайне.
На этой неделе мы встречались в лесном заповеднике, за высокими школьными трибунами, и сейчас я вошел в её дом через черный ход, чтобы никто из её соседей не увидел, как я вхожу. Мне надоело кругом подкрадываться.
- Я говорила тебе, что мой отец выдвигается на выборы в ноябре, Калеб. Его дочь не может встречаться с бывшим заключенным.
Она говорит это так легко. Нет ни капли извинения или сомнения в её голосе, когда она выпаливает слово “бывший заключенный”.
- Я должен идти, - произношу я, закрывая книгу по истории.
Она подходит ко мне и кладет руку мне на грудь.
- Не уходи. Я сделаю это, оно того стоит.
- О чем ты говоришь?
Она медленно стягивает бретельки с плеч, открывая чистую кожу. Несколько секунд спустя она снимает платье и стоит передо мной, одетая в один черный кружевной лифчик и такие же стринги.
Мой взгляд блуждает по её сливочно-белой коже. Черт, да, я хочу её. Но она ведет себя не как девушка. Она не должна раздеваться, чтобы удержать меня здесь, не должна использовать своё тело, чтобы соблазнить меня. Это так погано.
- Кендра…
Она подходит ко мне и кладет палец на мои губы, заставляя меня замолчать.
- Тсс, я слышу своих родителей в коридоре, - шепчет она.
Дерьмо.
Как и следовало ожидать, секундой позже раздается стук в ее комнату.
- Кендра,ты дома? - говорит её мама через дверь.
- Э-э, да, - громко говорит она, когда подбирает свое отброшенное платье.
- Калеб, лезь в шкаф, - шепчет она.
Это все происходит не на самом деле.
- Я не полезу в шкаф, - говорю я. Ни за что я не собираюсь запираться снова, даже в шкафу своей девушки, а не в камере.
- Шшш, они могут нас услышать.
Её мама стучит снова и говорит:
- С кем ты разговариваешь? Кендра, открой дверь.
Кендра спешит одеть платье обратно.
- Никто, мам. Я включила радио. Я одеваюсь, выйду через минуту, ладно?
- Поторопись. Сенатор Бойль проделал весь этот путь сюда, чтобы встретиться с тобой, - произносит её мама, а затем я слышу удаляющиеся от двери шаги.
- Когда ты собираешься рассказать им, что мы вместе? - спрашиваю я у Кендры. - После выборов?
- Мы можем поговорить об этом позже? - шепчет она, в то время как поспешно проверяет свое внешний вид в зеркале. Я смотрю, как она намазывает огромное количество блеска на губы. Вишневый запах доносится до моих ноздрей, и мне интересно, как долго я смогу проторчать в этой комнате пахнущей вишнями, до того, как потеряю сознание.
Я открываю окно.
- Калеб, что ты делаешь?
Я бросаю учебник по истории вниз на землю, молясь, чтобы он по-прежнему был нетронутым, когда я найду его. Потом перекидываю одну ногу через подоконник.
- Прощай.
- Это двухэтажный дом. Ты убьешься.
Я не собираюсь прятаться в её комнате как преступник. Кроме того, если я прыгну достаточно сильно и высоко, я, возможно, смогу ухватиться за ветку на дереве, в нескольких футах от окна.
Она начинает подходить ко мне.
- Не делай этого, КБ.
Я смотрю в её голубые глаза. Почему нет? Потому что ты любишь меня, не хочешь, чтобы я ушибся…Потому что ты хочешь повести меня вниз и объявить своим родителям и их друзьям, что не имеет значения то, что произошло в прошлом, мы вместе, и никто не сможет разлучить нас? - У меня будут проблемы, если они увидят нас, - сообщает она.
- Увидимся на другой стороне, - говорю я Кендре, прежде чем становлюсь на поддоннике, произношу короткую молитву, и прыгаю.
Глава 20. Мэгги.
Миссис Рейнолдс ждет меня, сидя на качелях с комбинезоном в руке, когда я подхожу к её дому, точно также как и в мой первый рабочий день. Я пыталась возражать против этой оскорбительной одежды, но безуспешно. Так что теперь я надеваю её и выгляжу полной дурой, когда работаю.