— А ты не считаешь меня язычницей, Форбс?
Он посмотрел на Ивонну, не понимая ни ее смеха с истерическими нотками, ни намеков, коробивших его.
— Нет, это не то слово, которым можно тебя описать. Ты совсем другая.
Ивонна сжала руки, испугавшись своей дрожи. Форбс имел о ней самое высокое мнение. Для него она была совершенством, а для Стивена нет, разве только что в физическом смысле. Но хорошо ли Форбс знает ее? Узнает ли он когда-нибудь ее по-настоящему? Стивен буквально видел ее насквозь.
— Кто этот парень, Стивен Байст? — спросил Форбс.
Ивонна услышала свой голос, как бы со стороны:
— Ты знаешь. Я рассказывала тебе о нем как-то… Один из… Из моей компании художников. Лучший художник из всех. Когда-нибудь он станет знаменитым. Так все говорят. Этот портрет может оказаться очень ценным, — Ивонна нервно усмехнулась.
Форбс, нахмурившись, словно его что-то беспокоило, снова посмотрел на холст. Он всегда видел Ивонну в ангельском свете, и никогда не замечал в ней чувственную молодую женщину, нарисованную этим человеком, Стивеном Байстом. Форбс был человеком естественных, здоровых инстинктов, без воображения или чувственности. Однажды затвердив у себя в голове какую-либо идею, он становился невероятно упрямым. Ничто не могло заставить его поверить, будто Ивонна могла на самом деле выглядеть, как эта девушка на картине.
Воцарившееся между молодыми людьми молчание было почти неловким. Оба тревожно смотрели на портрет, не высказывая своих мыслей.
Произошла еще одна вспышка воспоминаний. Как-то Ивонна сидела перед Стивеном. Он только что закончил рисовать ее и сказал… Она помнила, как Стивен снял очки, потер пахнувшей краской рукой глаза и вдруг посмотрел на нее немного насмешливо.
— Этот портрет не понравится никому, кроме меня и критиков, потому что никто тебя так не воспринимает, мой ягненок. Видишь ли, для мира ты, главным образом, розочка, которую нужно рисовать с лилией в ручках. Девушка, которой Суинберн адресовал бы эти слова: «Лилии и томность добродетели…» Но я знаю, что существует другая Ивонна, борющаяся за самовыражение. Художник… настоящая женщина, невероятно отзывчивая к красоте… страстная женщина, достойная «роз и восхищения»! Это твое очарование — те две разные Ивонны, и я люблю обеих. Однако я нарисовал слишком много лилий. Здесь же розы и восторг. Никогда не расстанусь с этим портретом.
Каждое слово, произнесенное тогда Стивеном, вернулось сейчас к Ивонне с невероятной ясностью в этот неожиданный момент. И она испугалась их эффекту.
Ивонна взяла Форбса за руку и потянула от картины.
— Нам не нужно вешать ее или показывать кому-нибудь. Если хочешь, я отошлю ее обратно Стивену, — тихо проговорила она.
Форбс коротко усмехнулся.
— Это невежливо, дорогая. Все-таки, свадебный подарок. И, признаться, в портрете все же что-то есть от тебя. Но…
Ивонна перебила его:
— О, не волнуйся об этом. Давай не будем тратить время…
Он не заметил, что она расстроена, но мужская рассудительность в ее выводе польстила ему. Форбс забыл о картине, обнял Ивонну и поцеловал ее со сдержанной страстью.
Когда миссис Лэнг вернулась домой, Ивонна отдала ей портрет. Миссис Лэнг предложила:
— Давай посмотрим.
— О, тебе не понравится, — быстро проговорила дочь. — Я не буду смотреть. Возьми его, мама, и унеси куда-нибудь.
Миссис Лэнг взглянула на Ивонну. Возбужденная нотка в голосе девушки встревожила ее.
— Боже милостивый, Ивонна, что случилось? Ты выглядишь очень усталой, дорогая. Иди ложись в постель. Ты переутомилась, нельзя же тебе завтра выглядеть больной.
— О, мама, не беспокойся, — сказала Ивонна и выбежала из гостиной.
Когда миссис Лэнг пересказала эту историю своему мужу, тот просто рассмеялся.
— Нервы, дорогая. Осмелюсь напомнить, что перед нашей свадьбой у тебя тоже был нервный срыв. Оставь девочку в покое. Так будет лучше.
И миссис Лэнг оставила Ивонну, но очень забеспокоилась, обнаружив, что дочь вместо того, чтобы пойти в свою комнату и, как собиралась, заняться упаковкой вещей, ушла из дома. Женщина могла только догадываться, что Ивонна страдала, согласно предположению ее отца, от нервного срыва и отправилась в Хит, где очень любила прогуливаться.
Но день для прогулок был совсем неподходящий. Утро выдалось хмурое, а сейчас еще пошел дождь. Это не обещает хороший день завтра, подумала миссис Лэнг, не понимая, зачем Ивонне понадобилось выходить под дождь.
6
Стивен работал над обложкой книги. Это, по его понятиям, был вид коммерческого искусства, но заниматься им приходилось, поскольку за работу платили деньги.