Хэнк не хотел бы оказаться целью предполагаемой атаки этого создания, но мужчина с карабином, очевидно, совершенно не испугался. Как только он сделал шаг вперед, свет лампы выхватил его лицо из темноты, и тогда Хэнк узнал его. Это был Брэндон Коул, который частенько играл на саксофоне в баре Ратигана. Хэнк тряхнул головой.
– Что это? – воскликнул он. – Неужели он тоже принадлежит к воронову племени?
– На самом деле Брэндон – грач, – сказала Маргарет. Она шагнула вперед и отвела дуло карабина. – Может, ты перестанешь грозить нам этой штукой?
Брэндон без возражений опустил оружие.
– Простите, – сказал он. – Хлоя меня так взвинтила, что я шарахаюсь от собственной тени. – Он перевел взгляд на Хэнка, потом заметил Рэя и пса и прищурил глаза. – А что здесь происходит?
– Мы пришли повидаться с Вороном.
– Вы шутите.
– Разве я похожа на клоуна?
Брэндон долго всматривался в лицо Маргарет, потом заметил:
– Хлое это придется не по вкусу.
– Можешь на ее счет не беспокоиться, – ответила Маргарет.
Брэндон снова многозначительно посмотрел на женщину.
– Какие-то сомнения? – спросила Маргарет.
– Никаких, – сказал Брэндон. – Но хотел бы я на это посмотреть.
– А эта Хлоя, – спросил Хэнк у Рэя по дороге к дому, – она здесь главная фигура?
– Ей нравится так думать, – раздался сзади голос Брэндона. – Настолько нравится, что она стала и себя относить к числу перворожденных.
Хэнк припомнил слова Мота о том, что если бы на земле жило всего два человека, они непременно начали бы плести интриги. Вероятно, это относится и к зверолюдям тоже.
На крыльце дома прибывшую компанию уже поджидала женщина. Высокая жилистая негритянка с копной мелко вьющихся волос, которые сливались с окружающей темнотой. Хэнк решил, что это и есть Хлоя.
– Мы пришли, чтобы разбудить Ворона, – сказала Маргарет.
По ее тону Хэнк понял, насколько Маргарет готова к спору, но женщина на крыльце была не в силах оказать сопротивление. Она выглядела слишком усталой и растерянной.
– Вы опоздали, – еле выговорила она.
– Он уже проснулся?
Хлоя покачала головой:
– Что-то унесло его прочь. Он спокойно сидел в своем кресле, а в следующее мгновение бесследно исчез.
Воцарилось долгое молчание. Хэнку показалось, что ни Маргарет, ни Рэй не могли поверить собственным ушам. Ну что ж, он теперь не один.
– В точности как Джек, – наконец произнес Рэй.
– Что за проклятый горшок, – со вздохом сказала Маргарет. – Как только дело поворачивается в худшую сторону, он тут как тут.
– Не стоит обвинять то, чего не можешь понять, – мягко заметила Хлоя. – Горшок не может быть плохим или хорошим, только наши замыслы определяют его действия.
– А теперь он попал в лапы кукушек, – сказала Маргарет.
Хлоя на глазах ослабела. Она медленно опустилась в плетеное кресло и прислонилась к спинке.
– Возможно, Энни права, – сказала она. – У горшка действительно имеются свои соображения.
– И что бы это значило? – спросил Брэндон.
– Она имела в виду, что у горшка есть свои причуды, – объяснила Маргарет. – Горшок имеет обыкновение исчезать, а потом появляется не в тех руках.
Брэндон обвел всех смущенным взглядом:
– А я думал, что он играет на нашей стороне.
– Горшок не может принять чью бы то ни было сторону, – сказала ему Хлоя. – Он просто действует, Брэндон.
– Так что происходит сейчас? – поинтересовался Хэнк. – Чего хотят с его помощью добиться кукушки?
– Ну, – с явно различимой горечью в голосе сказала Хлоя, – может, это просто безумная догадка с моей стороны, но я бы предположила, что они добиваются того же, что и всегда – уничтожения перворожденных представителей воронова племени.
– А чем это грозит? – спросил Хэнк, когда она замолчала.
– Мир не может существовать без воронова племени, – сказала Маргарет. – Он или мгновенно канет в бездну, или наступит бесконечная ночь, как сейчас, пока не умрет последний из живущих.
– Но разве кукушкам это неизвестно? – воскликнула Лили.
– Кукушки никогда не прислушивались к разумным доводам, как это делают нормальные люди, – вновь заговорила Хлоя. – Они никогда не сопоставляют причину и следствие. Когда мир погибнет, кукушки будут удивлены больше всех.
Хэнк обвел всех решительным взглядом.
– Как я понимаю, мы должны остановить их, верно? Рэй говорил, что ему известно, где они отсиживаются.
Но Маргарет печально покачала головой.
– Ты не понимаешь, – сказала она. – Уже слишком поздно.
Хлоя кивнула:
– Раз уж содержимое горшка взболтали, нам остается только ждать, пока все успокоится.
– Ну нет, – заявил Хэнк. – Может, вы и готовы ждать, я – нет.
– Ты ничего не сможешь сделать, – предостерегла его Маргарет. – То, что началось благодаря горшку, должно закончиться само по себе, и твое противоборство с кукушками ни к чему не приведет. Кроме того, любой из них без особого напряжения сломает тебя, как соломинку.
– Я не сдамся.
Хлоя задумчиво посмотрела на него.
– Я уже забыла, какими самонадеянными бывают люди. Хотя чему тут удивляться? Ведь это Коди привел вас в мир, а я никогда не встречала большего упрямца, чем он.
Хэнк так и не понял, восхищало ее упрямство или расстраивало. По правде говоря, ему это было все равно. Он обернулся к Рэю:
– Где, ты говоришь, они остановились?
– В «Риц Харбор».
– Значит, туда я и отправлюсь, – сказал Хэнк.
– Я с тобой, – добавила Лили.
Хэнк посмотрел на остальных:
– Вы можете присоединиться или оставаться здесь. Это ваш выбор.
Пес явно понял, о чем идет речь. Босефус немедленно подошел и встал рядом с Хэнком.
– Что за черт, – воскликнула Маргарет. – Я всегда говорила, что кончу свои дни в драке.
В конце концов к кукушкам отправились все вместе.
8
Тетушки присоединились к Энни и девчонкам-воронам на карнизе собора и оставались достаточно долго, чтобы успеть рассказать о тщетности своих поисков. Затем они приняли вид ворон и снова полетели искать горшок.
– Все только и делают, что ищут-ищут-ищут, – сказала Мэйда. – Это даже смешно, честное слово.
Энни, прикрыв глаза ладонью от солнца, следила за полетом тетушек. После слов Мэйды она опустила руку и повернулась к девчонкам-воронам.
– Я не понимаю, что тут смешного, – сказала она.
– Не смешно, ха-ха, – ответила Мэйда.
Зия кивнула:
– Но довольно странно.
– Даже немного грустно.
– О чем вы болтаете? – не выдержала Энни.
Мэйда пожала плечами:
– Знаешь, это вроде заставляет всех нас немного больше обращать внимание друг на друга.
– Делать что-то всем вместе, – добавила Зия.
Энни прислонилась к стене и вздохнула.
– Ох, – сказала она. – Теперь, кажется, я поняла, о чем вы толкуете. Думаю, вы правы.
Она хотела добавить что-то еще, как вдруг собор покачнулся, и они были вынуждены ухватиться за выступы, чтобы не упасть. Энни посмотрела на своих собеседниц.
– Что это… – начала она.
– Ой, посмотрите, – прервала ее Мэйда.
Она могла и не показывать, Энни и без того заметила разлившуюся по небу тьму. Как и девчонки-вороны, она знала, чем вызваны эта темнота и содрогание почвы, заставившее собор покачнуться, и подземный гул, и ветер, который они могли только слышать. Не в первый раз ей приходилось ощущать на себе действие горшка Ворона, но никогда она не была так близко к эпицентру. Энни слышала, что это воздействие может сбивать с толку, но никогда прежде не испытывала ничего подобного.
Сейчас же Энни была в полнейшем замешательстве. Ей казалось, что надо немедленно спуститься на землю, иначе она растеряется до такой степени, что свалится со своего насеста и не успеет до падения на землю обернуться сойкой. Но только Энни собралась предложить своим спутницам лететь вниз, как девчонки-вороны внезапно замерли со странным выражением на лицах.
– О… – воскликнула Мэйда.