- У меня парень есть, - сказала я, тяжело вздохая. Денис бы пальцем у виска покрутил. Даже не сомневаюсь в этом. Я бы и сама покрутила.
- Ты же уехала, - парень продолжал улыбаться. Наверно, ему просто ситуация очень нравилась. А мне нравилось, как он улыбается.
- Парень у меня не простой, а золотой. Я приеду, а он уже ждет меня там.
Мы болтали почти до обеда. Иногда я видела чёрные глаза Кирилла, но тут же отмахивалась от странного животного страха. Удивительно, насколько разными были взгляд Кирилла и взгляд Никиты. У соседа словно теплый шоколад залили в формочку. Он казался бархатными и немного сладкими, в тени длинных чёрных ресниц. И сам он был таким: мягким, поддатливым, чувственным. После обеда я даже подумала, что самое время для первой влюбленности, тем более, что кандидат был даже ничего, особенно в контрасте с другими. Но вовремя передумала.
Внутри постоянной едкой холодной занозой сидел противный страх: не за себя, а за всех тех, кто уже больше года не подавал о себе сигналов.
4. 1а. Тепло
Не могу сказать, как долго мы уже ехали. Электронные книги, которыми можно было пользоваться, подключались напрямую к сетевой библиотеке. Та, в свою очередь, совершенно точно пополнялась абсолютно из всех известных мне источников. Немного покопавшись, я даже нашла диссертацию на тему генетических модуляций в перманентных мутациях морских моллюсков. Честно, искала я её только, чтобы проверить глубину и разнообразие базы. Мы подружились с Никитой, а Кирилла я старательно избегала, после того, как пожала ему руку на перроне. Он и сам не то, чтобы лез. Иногда посматривал, будто хотел что-то сказать, но молчал.
Никита сказал, что ему кажется, будто Кирилл способен на всякие странные вещи, например, приставать или делать мелкие гадости. Интересно, сколько раз Катерине Львовне пришлось бы посмотреть на Кирилла тем самым взглядом, чтобы он перестал меня пугать своим странным выражением лица?
Электронная книга пришлась кстати - почти всю дорогу я читала. Иногда мы с ребятами играли в Элиас, иногда в Данетки. Братья были особенно в этом хороши. Они мне нравились.
Хотя, конечно, больше всего мне нравился Никита. Мысленно я ругала себя за неверность Денису, но чем дальше мы уезжали на север, чем однообразней становился пейзаж за окном, тем меньше я думала об интернате.
В брошюре было написано, что территория ВКШ находится на оптимальном расстоянии от крупных городов, чтобы избавиться от их влияния. Максим Павлович говорил, что туда невозможно пробраться извне. Мне нравились такие меры безопасности. Хотелось верить, что там всё будет хорошо.
После очередного обеда я сидела у окна, пролистывая подборку фэнтези. За окном был тусклый свет дождливого дня. Мягко горела лампа.
Рядом со мной примостился Никита. Он что-то чертил, высунув кончик языка от усердия. Тени от ресниц дрожали у него на щеках. Мне захотелось поправить волосы эффектным жестом. Кажется, вместе с ростом груди у меня стал уменьшаться мозг. Ну вообще-то логично, учитывая, что входя в период деторождения самки защищались самцами с особенным рвением, и им больше не нужно было думать.
К нам подсела Лена, плюхнув перед собой блокнот с ручкой.
- Мне нужно кое-что обсудить с вами, - тихо сказала она, начиная что-то писать в блокноте.
- Мы готовы, - тут же ответил Никита, не поднимая головы от чертежа. Я сделала вид, что играю по их правилам, и уткнулась носом в электронную книгу.
- Со мной вчера говорил Кирилл, - прошептала она, не разжимая губ. Я наклонилась чуть ближе, как будто к свету лампы. - Он сказал, что мы не можем доверять никому в ВКШ. И что всё, что написано про неё - ложь.
Я нахмурилась.
- Почему он так думает?
- Он говорил, что проверил информацию. О создателе ВКШ не было никаких упоминаний до тех пор, пока он не открыл эти школы. В Википедии даже дата его рождения не стоит.
- Может чувак прессу не любит, что в этом такого?
- Я ему так же сказала, - Лена мельком оглянулась. По диагонали сидели братьяи что-то увлеченно обсуждали. Я постаралась не прислушиваться и перевела взгляд. На меня смотрело отражение Кирилла. Враждебно и немного насмешливо. Чёрные глаза сверкнули, а потом он отвернулся. Не удивилась бы, узнав, что он всё слышал. Меня передёрнуло.
- Что ещё он сказал?
- Он сказал, что школа закрытая и на неё невозможно попасть снаружи.
- Это Максим Павлович сказал. Есть что-то действительно стоящее? - Никита отложил карандаш, любуясь своим чертежом.
- Сопоставь всё это, - Лена зашипела.
Никита кивнул.
- Хорошо, согласен, всё это выглядит несколько тревожным. Но сомневаюсь, что нас так просто отпустили бы, будь это действительно опасным.