— Мы можем переночевать там, — сказала наконец Таласса, сглатывая слюну. Хотелось уже добраться до места, лечь и забыться хотя бы на время. — Ну, если избавимся от… от них, — она кивнула в сторону.
— Может, внутри найдется что-то деревянное, чтобы поджечь?.. — в надежде проговорила Линария, и вскоре девушки уже бежали туда, стараясь ускорить темп. Талассе казалось, она еще никогда в жизни так быстро не бегала. Но вот они оказались у входа в башенку, а призраки все еще следовали за ними по пятам. Лина первой вбежала в узкий проход, образованный обвалившейся стеной, и Таласса, последовав за ней, увидела в темноте винтовую лестницу, ведущую почему-то вниз.
— Бежим? — взволнованно спросила она, и Линария поспешила спускаться. Таласса сильно нервничала — здесь призракам будет намного проще настичь их, ведь те плывут по воздуху, тогда как им приходится переступать ногами по ступенькам… Но долго ей переживать не пришлось. Линария, спускающаяся прямо перед ней, вдруг вскрикнула и исчезла — как сквозь землю провалилась. Обескураженная Таласса сделала шаг вперед и почувствовала, как ступенька пол под ее ногами опускается наподобие люка. А затем она съехала, словно с детской горки, куда-то в темноту и уперлась ногами в нечто мягкое. Линария — а это оказалась она — ойкнула и отползла в сторону. Глаза понемногу привыкали к темноте. Наверху, над деревянным люком, выли призраки, словно не понимая, куда делись их жертвы, а девушки с трудом переводили дух.
— Кажется, здесь потайной ход, — сказала наконец Линария. — Там, впереди, есть проход. И я бы хотела пройти по нему, подальше от этих привидений и их ужасающих воплей.
— Сейчас… Надо немного подышать. — Талассе казалось, будто у нее немеет все тело, и она с трудом могла шевелить корпусом, словно ледяные прикосновения призраков выпили из него всю жизнь. Но надо было двигаться — иначе она уже не встанет. И девушки, отдохнув пару минут, двинулись по подземному коридору, круто уходящему вверх, иногда резко забирая в сторону. Здесь было пыльно и темно, лишь изредка справа и слева к стене крепились тлеющие лучины, словно ожидая ночных гостей, но глаза быстро привыкали к темноте. В какой-то момент над их головами прозвучал гимн Панема, оповещая о наступлении полуночи, и на поверхность Таласса и Линария выбрались уже после того, как в небе показали портреты павших трибутов. А жаль — теперь они не будут знать наверняка, кто из соперников остался в живых… Но главное, живы они сами.
Тоннель закончился резким подъемом, вывел девушек в небольшую землянку, и приоткрыв низенькую деревянную дверцу, Таласса вышла наружу, ожидая оказаться где угодно… но только не в лесу. Они вышли из сердца небольшого холма, и теперь перед ними всюду были деревья и кусты. На глазах у Талассы выступили слезы. Все, что они сегодня пережили, было напрасным — выходит, они вернулись туда, откуда пришли, так и не найдя источник воды…
Таласса Ричардсон выругалась и, усевшись на землю, обхватила колени руками. Такой беспомощной она никогда себя не ощущала. Зато Линария развила бурную деятельность, едва выйдя на поверхность: замерла, прислушалась, послюнявила палец, посмотрела кругом… Отошла на десяток метров в сторону, и…
— Таласса! Здесь есть река! — послышалось из-за кустов.
========== XXI ==========
В центре управления непрестанно крутились механизмы, поддерживающие арену. Распорядители следили за трибутами, инженеры стучали по клавишам многочисленных компьютеров и проецировали на объемную карту изображения со следящих устройств, а на огромные экраны — видеозаписи с камер. Куда ни посмотри — всюду отображались те или иные фрагменты арены, и каждый трибут был у организаторов как на ладони. Кто-то спал, кто-то вел дружескую беседу, а кто-то испуганно смотрел в темноту… Лисса Голдман и ее коллеги наблюдали за ними всеми. Кое-кто из распорядителей, ответственных за оформление, подавал на арену всевозможные ночные шорохи, затенял луну легкой дымкой тумана, следил за тем, чтобы переродки, таящиеся в гуще леса и подвалах замка, не разбежались, никем не управляемые… Артемида Ле Шанс заканчивала эскиз очередного диковинного зверя, изредка не без удовольствия поглядывая на экран, где все еще мельтешили созданные ею ледяные призраки. Впрочем, Линария и Таласса уже нашли подземный ход, в котором можно было от них укрыться, и Артемида прикрикнула, чтобы призрачных девушек убрали. Несколько помощников тут же засуетились, исполняя просьбу. Лисса удовлетворенно расхаживала взад-вперед, иногда останавливаясь у того или иного экрана; более всего ее интересовали Таласса с Линарией. Два дня девушки провели без воды, и было непохоже, что они вообще смогут найти ее без постороннего вмешательства, так что направить их к тоннелю было идеей Лиссы: жаль было бы потерять интересных трибутов в самом начале их пути. Хотя госпожа Голдман и недоумевала оттого, что Четвертая так растерялась, но помочь ей и ее напарнице стало вдруг делом первостепенной важности. Однако помогать трибутам просто так не входило в планы главного распорядителя: нужно было испытание, и Артемида предложила своих переродков, созданных по образу одной из прежних участниц Голодных Игр. Бледная, длинноволосая и таинственная, она очень вдохновляла, и хотя Игры с ее участием были давно, а девушка не дошла даже до финальной восьмерки, свой след она оставила. А Таласса и Линария нашли способ уберечься от созданных по ее подобию призраков при помощи огня, проявив смекалку, так что Лисса решила дать им шанс укрыться под землей. Признаться честно, она была бы разочарована, если бы девушки растерялись и позволили привидениям взять над ними власть: на Талассу у нее имелись большие планы. И казалось странным, что у той не нашлось пока ни одного спонсора — но, впрочем, выбор капитолийцев не всегда можно назвать предсказуемым. Значит, в этот год такие как Таласса их не привлекают. Что ж, тем интереснее будет взглянуть, как девушка проявит себя в дальнейшем. Лисса бросила короткий взгляд на экран: Линария с Талассой наконец напились вдоволь и теперь готовились ко сну, зябко поеживаясь и прижимаясь друг к другу. Ночь обещала быть холодной, а встреча с ледяными призраками не прошла для девушек бесследно: у одной, судя по всему, сводило поясницу, а другая едва шевелила занемевшими руками. Но они до сих пор были живы, а это главное.
Меркурий уже давно дал в небо изображения погибших сегодня трибутов Шестого дистрикта, а это значило, что смена подошла к концу: одни распорядители спешно покидали центр управления ареной, а другие занимали их места. Лисса улыбалась, поглядывая на них — ночные смены зачастую бывали труднее дневных, но эта вряд ли преподнесет трибутам какие-либо сюрпризы: первые несколько ночей нужны ребятам, чтобы освоиться… А потом Эрот Хоффман, руководитель ночной смены, возьмется за дело.
— Не давайте им скучать в мое отсутствие, — сощурившись по-кошачьи, предупредила госпожа Голдман, и Эрот почтительно кивнул в ответ. До полудня он здесь полноправный хозяин, хотя Лисса, как обычно, появтся в центре управления раньше — ей до сих пор, как и двадцать пять лет назад, кажется невозможным оставить арену без присмотра на такое долгое время. К тому же, завтра в Штаб Игр может наведаться президент Борк: нужно устроить ему хороший прием… и запудрить мозги, если он чем-то недоволен.
— Лисса, ты закончила здесь? — На ее плечо опустилась ладонь в белоснежной перчатке. — Здравствуйте, господин Хоффман.
Лисса обернулась на голос — за ее спиной стоял муж. Он вышел чуть вперед, чтобы пожать руку Эроту, а затем повернулся к ней, выжидательно склонив голову:
— Ну так что?
— Думаю, да. Коллеги справятся и без меня. — Она взяла Меркурия под руку и легко кивнула: — Приятной ночи, Эрот.
— Пройдемся, миледи? — галантно предложил Меркурий, когда они вышли из комнаты управления. Покинуть Штаб Игр до окончания Бойни было невозможно, но к зданию Штаба примыкал цветочный сад, и иногда чета Голдманов любила гулять по нему — эта традиция сложилась еще в разгар самых первых Игр, когда Меркурий и Лисса только познакомились. Тогда у Лиссы появился тайный недоброжелатель, и тогда же Меркурий не раз спас будущую жену от покушения — сколько же воды утекло с тех пор… Госпожа Голдман мечтательно улыбнулась воспоминаниям и посмотрела на мужа: все так же среброволос, все так же в черном сюртуке, все так же с цилиндром — правда, его Меркурий сейчас держал в руках, задумчиво подбрасывая в воздух, а заметно отросшие волосы были собраны на затылке в хвост. И все же он ничуть не изменился с тех пор. Лисса вздрогнула: с Голодными Играми было связано столько событий ее жизни, а теперь предстояло проститься со всем этим… Как только умрет предпоследний трибут. Нет. Не время думать об этом.