К горлу снова подступает комок. Айвори запивает его остатками молока и забирается под одеяло с головой. В носу предательски щиплет, и из глаз ручьями катятся слезы — опять. Приглушенные всхлипывания тонут в мягкой подушке, и на белоснежной кружевной наволочке остаются мокрые следы. И куда же тебя такую… на Игры… никчемную плаксу.
С этими мыслями Айвори Ферфакс из Дистрикта-5 засыпает наконец беспокойным сном, и всю ночь ей снятся размытые, неясные очертания каких-то кошмаров.
Утром за дверью купе раздается зычное: «Подъем! Скоро завтрак!»
Комментарий к III
Простите, я не могла удержаться и не впихнуть сюда историю об Эванси.
Главка маленькая, и следующая тоже будет небольшой, но надеюсь, что это никого не огорчит… И то, что здесь много воды, тоже.
========== IV ==========
— Мы приближаемся, — говорит Ром, поглядывая в окно.
— Как ты понял? — спрашивает Иштар, озадаченно прослеживая за его взглядом. — Поезд не стал ехать медленнее.
— Прислушайся. Механизмы начали работать громче, слышишь? До этого мы ехали совсем бесшумно. Очевидно, теперь готовимся сбавить ход, значит, станция уже недалеко.
— Логично, — усмехается Иштар, теребя воротник меховой жилетки. Она нашла ее в гардеробной в своем купе случайно, перебирая кучу яркой одежды из шуршащей органзы и роскошного кружева, и не удержалась — набросила на плечи вместо своей кроличьей. Эта, капитолийская, смотрится куда богаче: мех здесь норочий, длинный и мягкий — Иштар мечтательно улыбается, касаясь его ухоженными пальцами. А затем, словно опомнившись, опускает голову и возвращается к расчетам: менторы велели им с Ромом вывести формулу, позволяющую рассчитать напряжение электрического прибора при заданных условиях. Условий как будто недостаточно, и Иштар нервно перечеркивает формулы, записанные в тетради размашистым почерком. Это ерунда, этого быть не может, думает она. Было бы неплохо изучить прибор, но проблема в том, что изготовить прибор по формуле — это их следующая задача, которую нужно будет выполнить по приезде в Капитолий. Да уж, у менторов Третьего дистрикта свои методы обучения трибутов: и Гаджет Хоппс, и Феста Вервер победили в свое время, используя хитроумные электрические ловушки, а теперь передают свои навыки Иштар и Рому. И Иштар, прикусив кончик языка, продолжает методично пересчитывать вычисления в поисках ошибки. Наконец, находит ее и, гордая собой, записывает окончательный результат.
— Ты уже все? — удивляется Ром. — А я тут что-то запутался. Смотри, когда мы находим силу тока… Вот здесь…
Иштар склоняется над расчетами Рома и внимательно изучает аккуратные записи — не то что ее, перечерканные по несколько раз.
— А длину провода и ширину сечения учел? — подсказывает она, и юноша хлопает себя по лбу:
— Точно! Вот я дурень. Спасибо.
Иштар кивает и поднимается из-за стола, чтобы немного размяться. Происходящее напоминает ей уроки в школе, когда она сидела с Ромом за одной партой и они вместе решали задачи по физике. Сейчас происходит примерно то же самое — она даже забывает на время о предстоящей Квартальной Бойне, ровно до тех пор, пока в купе не появляется Кибелла, капитолийка, курирующая Дистрикт-3.
— Мы почти приехали, — радостно сообщает она. — Впереди уже видно Капитолий!
От этих слов Иштар резко меняется в лице. Бросает растерянный взгляд в окно и видит высокие светлые здания; спешит отвернуться.
— Собирайтесь скорее, — поторапливает Кибелла, обмахиваясь атласным веером. — Ром, хватит считать там что-то, нам пора! Иштар, ты что, собираешься показаться в таком виде? С такой прической?
— Это мое дело, — хмурится Иштар, озадаченно проводя рукой по волосам. Она привыкла собирать свои не слишком длинные волосы в гульку на макушке или заплетать простенькую косу, потому что ей категорически не идут распущенные волосы, даром что они у нее густые. Ее маленькое личико словно теряется в них, и девушку это злит. Поэтому отвечать Кибелле она не собирается и, высоко подняв голову, проходит мимо. Ром усмехается ей вслед и, закрыв тетрадь, встает из-за стола.
— Как вы там говорите, надо махать ручкой и улыбаться? — хохотнув, уточняет он и вслед за Иштар покидает купе. Догоняет ее уже в тамбуре и, тронув за плечо, спрашивает: — Ну ты куда так ломанулась? А подождать? — и корчит обиженную рожицу. Иштар отмахивается, и Ром замечает на ее лице слезы. — Ты что, плачешь, что ли?
Так не бывает. Чтобы Иштар Пибоди, та самая Иштар, гордая девица, всю жизнь купающаяся в роскоши, плакала? Чушь какая-то, бред! Это же Иштар!
И Иштар мигом проводит ладонью по щекам.
— Я не плачу, просто здесь дует, и от этого глаза слезятся. И вообще, иди ты к черту, Гаррисон! — уже более грубо и нервно говорит девушка.
— Молчу-молчу, — протяжно отзывается Ром, обезоруживающе подняв руки. Поезд плавно сбавляет ход.
— Готовы? — раздается за спинами трибутов, и в тамбур входят их менторы — стройная молодая женщина со светлыми волосами, собранными в конский хвост, и крепко сложенный мужчина слегка за тридцать. Женщина — Феста — напутствует:
— Иштар, мимо папарацци иди, высоко подняв голову. По сторонам не смотри. Эта публика тебя недостойна.
«Как будто на самом деле это не так», — проносится в голове у девушки, но она лишь кивает в ответ ментору:
— Хорошо.
— А как же махать ручкой и улыбаться? — У Рома лицо вытягивается от разочарования.
— А махать ручкой и улыбаться будешь ты, — ободряет его второй ментор, Гаджет Хоппс, и задумчиво поправляет очки на переносице. Поезд неожиданно резко останавливается, и в открывшиеся двери влетает оглушительный гомон. Иштар удается разобрать среди нечленораздельных звуков, доносящихся со станции, что-то вроде «Вот они, вот они! Ну наконец-то!..»
Ром спрыгивает на платформу и подает руку Иштар. Та спускается, даже не взглянув на него, и чинно движется вперед — как и учила Феста, гордо подняв голову. Ром хмурится — он из себя кисейную барышню строить не собирается, ему нужно привлечь внимание влиятельных людей. И потому он улыбается журналистам и машет ручкой улюлюкающей толпе: от этих нелепых людей в пестрых тряпках будет зависеть его дальнейшая судьба, так что на данном этапе Голодных Игр основная задача Рома Гаррисона — лесть. Главное, не переборщить — если вообще можно переборщить с лестью в городе, который, кажется, на ней и построен.
— Добрый день, — на ходу Ром пожимает руку какому-то мужчине с кислотно-желтыми губами. — Здравствуйте, привет, привет!.. Мое почтение, мисс… Да-да, мое имя Ром Гаррисон, Дистрикт-3. Гар-ри-сон, две «Р». — Он излучает уверенность и нахальное самодовольство, стараясь поприветствовать всех репортеров, да еще дать интервью на ходу, пока Гаджет не хватает его за руку со словами:
— Идем, некогда нам беседы разводить. Простите, господа, трибутов ждут их стилисты! Аудиенцию придется отложить! — кричит он в толпу. — Позже, все позже!
Иштар вздыхает. Ром кривляется и ведет себя как паяц, безусловно, но на самом деле он далеко не в восторге от всех этих пестро одетых людей. Иштар хорошо его изучила. Она знает, что сейчас он готов делать все, что поможет ему выжить, и немного завидует: у него больше на это шансов, чем у холодной гордячки. Ей так кажется.
Быть холодной гордячкой в роскошном Капитолии очень непросто. Несмотря на то, что Иштар ненавидит столицу за Голодные Игры, ей очень уж хочется увидеть город. Посмотреть на благоухающие зеленые скверы, изучить архитектуру, рассмотреть странные наряды столичных жителей… Но идя с высоко задранной головой, много не увидишь, и Иштар лишь украдкой бросает любопытные взгляды по сторонам, выхватывая из пейзажа то замысловатой формы здание, то хрустальную статую на крыше дома. Ром, шагающий плечом к плечу с Иштар, то и дело подтрунивает над землячкой, восклицая: