Они идут к месту новой стоянки, не зная толком, где оно будет: просто засиживаться в одной точке нельзя, так что они осматриваются, прикидывая, что к вечеру нужно будет остановиться где-нибудь окончательно, а завтра продолжить путь и перебраться на другую часть арены. Посмотреть, что собой представляют руины.
Они идут почти бесшумно, но Тимис вдруг все равно, схватив Иштар за руку, шепчет:
— Тихо!
— В чем дело? — она щурится, осматриваясь, и перебрасывает короткую густую косу через плечо. Голос у Тимиса нервный и сбивчивый.
— Не слышишь, что-то шумит? Такое чувство, что сюда направляется кто-то… И шум такой, что он точно не один. Как будто… Лошади.
— Лошади? — недоумевает Иштар, но прислушавшись, понимает, что Тимис прав: земля вибрирует под топотом копыт. — Но откуда? Где?..
Она крутит головой по сторонам и позволяет Тимису вести ее за руку, но когда из леса показываются трое конных всадников, становится ясно: бежать некуда. Слишком долго им жилось на арене спокойно, и распорядители решили это исправить.
Всадники еще далеко, но приближаются с огромной скоростью — прямо им навстречу, заставляя развернуться и бежать. Иштар нервно закусывает губу и крепче сжимает в ладони свое изобретение. Оно пока недоработано — лазер действует только на небольших расстояниях, почти вплотную, но мощи прожигающего луча должно быть достаточно, чтобы повредить броню на груди всадника. Они, Иштар успевает рассмотреть, одеты точно так же, как трибуты, только их грудь защищена прочной металлической пластиной, а лица скрывают шлемы. И эти воины, в отличие от участников Квартальной Бойни, вооружены: у каждого есть лук и колчан со стрелами, у каждого в ножнах меч. И пока Иштар судорожно соображает, что делать, Тимис вдруг расслабляет ладонь, сжимающую ее запястье. Несколько мгновений Иштар бежит одна — по инерции, — а затем оборачивается. Кем бы ни были всадники, их стрелы — опасное оружие: Тимис чудом увернулся, очевидно, почувствовав что-то в последний момент. Он поднимается с земли, искоса глядя на преследователей и нашаривая подле себя очки, а одну из стрел Иштар замечает в траве чуть впереди — ровно по той траектории, по которой бежал Тим. И она уже кричит ему — мол, поднимайся, бежим! — но один из всадников несется прямо на нее, и думать просто некогда. У Иштар лишь один путь — бежать очертя голову, и она бежит — прямо на дерево впереди, слыша за спиной нарастающий топот копыт, интуитивно уклоняясь от летящих в нее стрел, надеясь, что сможет выжить. И все же один из всадников попадает в цель — острая боль пронзает плечо, и стрела проходит насквозь. Иштар в ужасе кричит, пытаясь рассмотреть рану, но видит лишь обагрившийся кровью наконечник — и бежит еще быстрее: она не может, не имеет права позволить страху затмить рассудок. Нельзя. Дерево уже перед глазами, и Иштар подсознательно верит, что бездушные капитолийские рыцари не успевают думать на шаг вперед — иначе ее план сорвется. Резко свернув в самый последний момент, она отбегает в сторону и жмурится, закусив нижнюю губу; по щекам текут слезы. Бам! — и всадник врезается в дерево, падая с лошади, а Иштар резко ударяет его ногой в пах и прижимает к плечу свое устройство. Доля секунды, и враг повержен окончательно; еще мговение Иштар Пибоди думает о том, что делать с обезумевшей лошадью, но затем решительно подносит устройство к ее ноге: раненая, та не причинит ей вреда. А теперь — Тимис. Нужно помочь ему, хотя от боли в плече хочется выть; левая рука почти онемела.
Она подоспевает как раз вовремя: в одиночку Тимису не справиться сразу с двумя наездниками, хотя пока он довольно ловко уклоняется от их атак — лезвия мечей каждый раз проходят совсем рядом, но не задевают Тима, вооруженного одним лишь ножом. Когда Иштар подбегает ближе, Тимису удается спешить одного из всадников, ранив его коня, и, воспользовавшись замешательством, выбить меч из его рук. Теперь силы почти равны, но противник не собирается отступать и локтем толкает Тима на землю. Иштар некогда наблюдать: второй всадник сейчас более опасен, и она лихорадочно соображает, как поступить. Только бы Тимис смог продержаться еще немного…
Она отвлекает внимание рыцаря на себя, швырнув в него камень, а затем цепляется здоровой рукой за ветку дерева и карабкается наверх, превозмогая боль. Залезть удается невысоко, но больше ей и не надо: мысленно рассчитав траекторию, Иштар прыгает на всадника и мгновенно использует свой прожигающий луч. И неуклюже падает с взбрыкнувшей лошади, больно ударившись о землю. Кажется, теряет сознание.
***
Лисса переглядывается с Эротом Хоффманом. Рыцари из замка вышли на охоту за трибутами, и никто, никто не укроется от них — кроме, пожалуй, Талассы, которая все еще предпочитает отсиживаться в одном из подземных коридоров. А вот всем остальным трибутам сейчас приходится несладко, хотя одна пара — Иштар и Тимис — уже почти в безопасности. Вот только миг, когда Иштар упала с коня, мог стать для нее последним, если бы не Тимис. Тот кое-как одолел последнего, третьего охотника его же мечом, когда из-за деревьев вдалеке показался четвертый. Он натягивал тетиву лука, чтобы сделать выстрел, и стрела полетела в беспомощную Иштар — Лисса до сих пор недоумевает, как Тимис сумел заслонить ее собой и при этом выжить. Их спас рюкзак, который Кардью успел выставить перед собой — стрела прошла сквозь плотную ткань, повредила внутри сосуд с какой-то жидкостью, тут же растекшейся по поверхности, и не причинила Тимису вреда. И теперь Лисса и ее коллеги могут наблюдать, как он, взволнованный, полный решимости и адреналина, бросается на последнего всадника с мечом. Боец из Тимиса неумелый, но Лисса по опыту знает: когда трибуту грозит опасность, он способен на многое. Не всегда, но Тимис и Иштар оказались подтверждениями этому правилу.
На долю юношей-профи выдается более тяжелое испытание: на них рыцари идут со сворой охотничьих собак, приученных загонять свою жертву, да и самих рыцарей больше — целых шестеро. Но профи есть профи — к тому же, захватившие Рог изобилия, они давно уже нашли себе прочные кольчуги и щиты, способные защитить от летящих в них стрел. В этот раз и Марбл, и Диаманд, и тяжело переживший убийство Линарии Сандал остаются невредимы после стычки — лишь бок Диаманда бороздит неглубокая рана, оставленная мечом: позволил противнику подойти неосмотрительно близко. Но для него это пустяки, тем более что трое поверженных рыцарей — на его счету, тогда как Марбл успел расправиться только с одним. Хотя и он проявил себя достойно, разогнав свору некормленных псов — а впрочем, и Лисса, и помогавший ей с разработкой идеи о всадниках Эрот Хоффман были абсолютно уверены, что профи подарят Панему захватывающее дух зрелище; их битва получилась красивой.
Сиена и Маркус со своей тройкой всадников и парой гончих справляются не так красиво, но зато быстро. Правда, появление их не проходит бесследно, и Сиену спасает от неминуемой гибели лишь то, что с самого первого дня на арене она носит на спине металлические пластины, добытые у Рога. Стрела одного из охотников, со звоном ударившись о холодную сталь, соскальзывает на землю, заставляя Сиену резко обернуться. В ее глазах испуг сменяется горячей решимостью, и она, оценивая опасность, привычно взбирается на дерево, отстреливаясь при помощи арбалета — не сразу метко, но все же. А здоровенный молот в руках Маркуса словно танцует, вышибая наездников из седла, и все происходит так стремительно, что ребята, кажется, не успевают даже испугаться. А вот Хион Вагнер напуган: ему всадник достается всего один, зато псов — половина десятка, и все лают и скалят пасти. У Хиона, на первый взгляд, нет шансов спастись, и он просто бежит, надеясь спрятаться, затеряться где-то в кустах. Но ему везет, несказанно везет поскользнуться на сырой опавшей листве и провалиться в подземелье: таких счастливчиков в истории Голодных Игр было не так уж много, и Лисса думает, что со своей удачей Хион мог бы и победить — сколько раз он уже выходил сухим из воды, находясь на волоске?..
В тоннеле темно, а Вагнеру нечем освещать себе путь, и судя по стонам, он к тому же неудачно приземлился, подвернув ногу, но здесь, под землей, он в безопасности, и Хион наверняка понимает это, оседая на вымощенный серым кирпичом пол и запуская в волосы руки.